По стопам Ливингстона

Экстремальное путешествие по Замбии

В прошлом месяце «мировой бродяга» Крис Коллард оказался запертым огнем невдалеке от Десепшн Пан в Ботсване, разбил кемпинг практически в логове ревущих львов и прошел две тысячи километров по просторам Калахари. А сегодня Hummer Africa Expedition — на границе Замбии и Малави

Глаза офицера миграционного департамента Замбии пронизывали меня насквозь: «Ваша виза закончилась, вы здесь нелегально, штраф — миллион восемьсот тысяч квач».

Я был ошарашен.
— Простите, но это, должно быть, ошибка, ведь виза трехлетняя!
— Да, но она дает право на пятидневное пребывание в стране, следуйте за мной.

Этот диалог состоялся на посту между Ливингстоном и Лусакой. Ничего особо официального: несколько оранжевых конусов, два облаченных в форму цвета хаки офицера с автоматами наперевес и складные стулья родом из 70-х. Вновь рассматриваю каракули в паспорте. Определенно среди них была дата. Моя трехлетняя виза закончилась за пять дней.

Официальное жульничество и кока-кола

Я пристально смотрел в глаза иммиграционного офицера, всем своим видом пытаясь показать, насколько странной мне кажется сложившаяся ситуация.
— Это же почти $600! А за трехлетнюю визу я уже заплатил $130.

В ответ офицер раскрыл потертую кожаную книгу с какой-то рукописной бухгалтерией:
— Смотри, такой же штраф был уплачен вчера.

Я часто путешествую и всегда чувствую, когда меня хотят обвести вокруг пальца, но это похоже на легальное мошенничество! У меня не было 1,8 млн квач. Я проинформировал об этом власти и попросил сделать звонок консультанту. Друг выслушал меня и сообщил:
— Я могу официально вытащить тебя, если только будешь арестован. Процесс затянется на недели, и все равно тебя могут депортировать. Если платишь, бери квитанцию. Но постарайся отбояриться.

Возвращаюсь к мучителям:
— Консультант сказал, что это наверняка ошибка, и граждане Замбии всегда входят в положение своих гостей. Быть может, вы позволите мне продлить пребывание? Съездите со мной в Лусаку (200 км), там я найду деньги, чтобы заплатить в суде, и привезу вас обратно.

Сажусь в тени акации и терпеливо жду — теперь мяч на их стороне поля.

Прошло два часа. Офицер съездил на рынок и вернулся с тремя бутылками колы, одну отдал мне. Мы пообщались. Торопиться некуда. Интересно, чем закончится эта эпопея! Еще через полчаса главный вытащил свой блокнот, чирикнул что-то в нем, затем в моем паспорте и произнес:
— Я продлил визу еще на пять дней. Вы свободны. Приятного пребывания в Замбии.

Я не смог сдержать вздоха облегчения, вежливо поблагодарил его и поспешил убраться.

Привратности судьбы, или Семь дней назад

Стравливаю давление в шинах и въезжаю на паром до Казунгула. Позади — пробег с юга на север Калахари и путь в 2000 км. Впереди новая цель — Ливингстон. Как и на большинстве пограничных переходов в странах третьего мира, здесь царит суматоха. Мой Hummer последним вкатывается на паром, последними мы оказываемся и в очереди на таможне. И то не без помощи «брокера», который помогает с кипой необходимых бумаг — от виз и страховок до дорожных и топливных сборов. Добровольный помощник избавил меня от заметной суммы, большая часть которой осела в его кармане.

Это Африка!

Одна корова, три козы и дорога из ада

Ливингстон известен легендарным водопадом Виктория и мощными порогами реки Замбези, протяженность которой чуть меньше Нила (3540 км). Я договорился с фирмой SafPar о том, что сплавлюсь по реке и получу кадры, передающие ощущение рафтера. Но, побеседовав с хозяином «Ливингстон Сафари лодж» (отменный базовый лагерь), я осознал, что в этой адреналиновой столице Африки получу в два раза больше, чем ожидал. Что еще, кроме рафтинга?

Мне в голову пришла светлая мысль выгнать из себя все плохое посредством страха. Мероприятие получило кодовое название «72-часовой Adrenaline Rush». Его первый этап — тарзанка. Казалось, нет ничего страшнее прыжка с 60-метрового утеса с кабелем, обвязанным вокруг груди. Как я ошибался! В последующие три дня я висел на конце 110-метрового корда и парил над ущельем Батока, а также нырял в прямом и переносном смысле слова в пасть дьявола с края 91-метрового водопада.

Что мне нравится в путешествиях в одиночку и без жесткого графика, так это возможность менять направления. Ты встречаешь других путешественников, в свете костра делишься своим опытом и прислушиваешься к чужому, иногда даже обмениваешься путеводителями. Когда солнце поднимается из-за горизонта, ты сам решаешь, куда идти — на восток или на запад. Сказать, что шоссе в направлении Лусаки похоже на результат массовой бомбежки, значит ничего не сказать. Дыры размером с дыню заставляли даже грузовики и автобусы извиваться, словно змеи. После 70 км езды по «минному полю» я отыскал в навигаторе и картах Tracks4Africa колею, на которую и решил свернуть.

Тени в ночи и кровавое шоссе

Миграционные приключения выбили из ритма и заставили пренебречь основным правилом: «Не путешествуй по ночам». В Лусаке меня отговаривал ехать один из случайных собеседников:
— Дорога очень опасна, тут каждую ночь погибают люди... Если все же решил ехать, не останавливайся ни в коем случае! Из деревень выползают пьяные жители и попадают под колеса. Если видишь лежащего человека, не останавливайся. Не прикасайся к окровавленным вещам, вся кровь заражена СПИДом.

Но я не послушался — и напрасно. На протяжении 50 км мне встретилось несколько аварий — в одном случае рядом с искореженной машиной лежало накрытое простыней тело. Нервы не выдержали, и я начал искать маршруты объезда проклятого шоссе. Безлунной ночью Hummer гнал по ветреной ухабистой дорожке, дополнительный свет IPF изредка выхватывал из ночи тени пешеходов и гуляющих среди кустарника шакалов. Вскоре скорость пришлось сбросить до 30 км/ч — дорога становилась все хуже. Мимо проехал человек на велосипеде с тушкой козы, висевшей на руле. К 23 часам я преодолел всего 80 км и жутко устал. Может, остановиться?

Спустя полчаса сдаюсь и погружаюсь в тревожный сон, ожидая визита непрошеных гостей. Они появляются лишь с первыми солнечными лучами — это безобидные зеваки из близлежащей деревни. Мы помахали друг другу руками, и я двинулся дальше.

Мухи-убийцы и лагерь плоских собак

Хрясь! Хлопаю себя по ноге в надежде прибить что-то норовящее впиться в мою плоть. Попался! Пока я разглядываю жало поверженного паразита, мерзавец расправляет крылья и вылетает в окно. Что за черт? Спустя минуту я понимаю, что в машине добрая пара десятков друзей моего обидчика. Пришлось остановиться и устроить бойню кровососам. А утром я выскочил из палатки на треск веток где-то над головой. Оказывается, в кроне дерева искал какое-то лакомство для себя... слон!

Кемпинг «Флат догс» на берегу Луангвы получил такое имя в честь крокодилов, которых здесь ласково называют «плоскими собаками». Ни заборов, ни ограждений — гиппопотамы заглядывают в лагерь в любое время суток, мартышки спускаются с ветвей, чтобы стащить кусок еды со стола. А плоские собаки загорают под полуденным солнцем в сотне метров от вас. Дикая жизнь, в которой кто угодно — включая постояльцев лагеря — может стать ужином. Я понаблюдал за гиенами, лихо разделывающими тушу гиппопотама трехнедельной выдержки, и отбыл к границе с Малави.

На дороге увидел нескольких призывно машущих руками аборигенов. Они указывали на козу, привязанную к велосипеду:
— Не хотите купить? 120 000 квач или $40 за тушу.

Гм, свежее мясо на ужин (да-да, коза была еще жива!)? Через пару минут торга цена падает до 80 000, в виде бонуса мне предлагают привязать животное к багажнику. Когда я объяснил, что у меня нет ножа, чтобы приготовить ужин, ребята предложили купить и его. Пришлось вежливо отказаться.

Малави, Ливингстон и плато Зомба

За плечами — 6900 км. Малави запомнилась как одна из наиболее гостеприимных стран Африки. Пересечь ее границу не труднее, чем заказать пиццу. За $37 получаю Carnet de Passage (то бишь пропуск) на Hummer. Никаких налогов и сборов, ни-че-го. Доктор Ливингстон писал о своей экспедиции на Замбези: «Весьма плодородная долина шириной 15–20 миль... атмосфера здесь свежая и бодрящая». С тех пор минуло 150 лет, и мне захотелось разбить лагерь именно в том месте, где родились эти строки. Официальную «парковку» я не отыскал и установил палатку в тени 1000-летнего баобаба. Когда первые солнечные лучи озарили землю, я понял, что описание Ливингстона в точности совпадает с тем, что я вижу: плодородная долина с низкими горами на горизонте и устремляющейся вдаль поросшей камышом рекой Шире.

Мимо проехал местный житель на велосипеде, и вскоре за процессом приготовления кофе уже наблюдали десятка три дружелюбных велосипедистов. Вечером того же дня я смотрел на всплывающие головы крокодилов и гиппопотамов, «орлов-рыбоедов» и еще каких-то не известных мне животных.

Знакомый из Кейптауна посоветовал съездить к плато Зомба на юге Малави. Оно расположено на зеленых холмах и похоже на монумент богам солнца, луны и ветра. В ближайшем городке Блантайр заглянул на заправку и вдоволь пообщался с местными жителями. Они были готовы стать моими гидами, охранниками, обменными агентами, мойщиками машины и т.д. Просто мобильный супермаркет! Едва удалось отбиться от услуг назойливых «соискателей» и скрыться от них в машине.

Вновь читаю Ливингстона: «Плато Зомба возвышается на 4000 футов и достигает в ширину семи миль. Территория густо заросла от основания и до вершины». Десятки людей толкают пустые велосипеды вверх по грязной дороге, взбираясь все выше. Вниз они скатываются, груженные под завязку срубленным с помощью мачете лесом, — бензопилы здесь не всем по карману. Двухдневная работа приносит около двух долларов прибыли. С оголенного лесорубами плато открывается вид на Зимбабве и Мозамбик — захватывающее зрелище.

Тупик, пограничные хитрости и музунгу

На одометре — 7900 км. Цель, можно сказать, достигнута, и время двигаться на юг. Еду кратчайшим маршрутом — по хребту Малави через город Нсанье в Мозамбик. Карты последнего у меня нет, я надеялся обзавестись ею на границе. Вскоре твердое покрытие под колесами сменилось грязным грейдером, а затем и глубокой колеей. Я заволновался: открыт ли переход впереди? Смогу ли купить визу? Что если миграционному начальству в этой дыре не понравится, как выглядит их гость? За рулем красного Hummer я безоговорочно поднимаюсь на уровень музунгу — богатого белого человека (в переводе с местного наречия). Если мои опасения сбудутся, придется тащиться 200 км назад по ужасной дороге.

Перед тем, как покинуть Малави и войти в буферную пограничную зону, пришлось постоять в очереди за визой. Все-таки Малави — дружелюбная страна. Пограничник встал из-за стола и коротко произнес:
— Иди за мной.

Через 150 м мы приблизились к мозамбикскому посту. Тамошний пограничник пожал плечами:
— Я не могу вам сделать визу за один день, процедура занимает три недели... Попробуйте другой пограничный переход.

Вместо этого совета я пристроился в очередь за парой из Южной Африки и решил попытать счастья в другом окне. Когда офицер достал пачку готовых виз и объявил сумму сбора, я мысленно подпрыгнул от радости:
— Мне дали ВИЗУ!

Шлагбаум перед капотом взмыл вверх, и в голове, словно кадры фильма, промелькнули эпизоды шестинедельного путешествия: пожарище в Калахари, трехметровый крокодил под днищем каноэ, огненные восходы и сумасшедшее ночное звездное небо Африки. Позади — 30 ночей в палатке Hummer, который проявил себя с самой лучшей стороны. За моей спиной — путешествие всей жизни. Перебираю еще неиспользованные карты: Танзания, Кения, Руанда... На планете пока достаточно мест, о которых можно помечтать! Я знаю: Африка обязательно позовет меня еще не раз.

Что такое Замбия

текст: Крис КОЛЛАРД (Chris COLLARD)
фото: автор
перевод: Михаил БЕЛИК