Мир по ту сторону Большой австралийской стены

Интернациональный журналистский офф-роуд пробег по Аутбэку

Австралия. Мне кажется, что именно пятый континент является одним из мест на земле, где должен побывать каждый. Вы только представьте, пересекая экваториальную зону, самолет, как на салазках, скатывается вниз по глобусу, и окружающий мир меняется на глазах. Но главное-люди. Австралийцы потрясающе радушны. «Ты на тропе? Подгребай к нам. Пиво на льду, а колбаски на гриле. Надеюсь, травоядных тут нет?» Положительно, Австралия - совершенно особое место...

Тюрьма его величества

Сегодня в это трудно поверить, но в «одиночном плаванье» Австралия пребывала два столетия после открытия европейцами Америки! И только в 1770 году судно «Эндевор» под командованием Джеймса Кука бросило якорь у австралийских берегов. Вновь открытая страна была провозглашена европейской собственностью. Прошло еще 17 лет, и 11 судов (в их трюмах был скот, зерно, солдаты и... 736 заключенных) отбыли из Англии для колонизации новых земель. Весной того же года флотилия пристала к юго-восточному побережью континента неподалеку от современного Сиднея. Очень скоро Австралия стала напоминать огромную тюрьму с самыми прочными в мире «стенами»: кишащие акулами воды кораллового моря надежно изолировали поселенцев от ближайшей населенной земли. Отбыв определенный срок в статусе каторжников (если удавалось выжить), новые поселенцы получали те же права, что и солдаты. То есть звание Добропорядочного колониста его величества и 20 гектаров земли. Путь к свободе вел их за горизонт, через черные болота. Именно туда, отбыв положенный срок, отправлялись бывшие каторжники начинать новую жизнь.

Первопоселенцы медленно мигрировали в неизученные земли, осваивая их и закладывая основы того, что составило славу и основу экспорта современной Австралии: производство высококачественной шерсти и говядины. Тропы, по которым шли поселенцы, становились важнейшими транспортными артериями. По ним на отдаленные фермы и рудники доставлялись необходимые припасы, а в обратном направлении тянулись обозы с шерстью и гурты скота.

Брокен-Хилл и Безумный Макс

Но вернемся в день нынешний. В мае этого года я присоединился к команде ARB, которая намеревалась прокатиться по заброшенным дорогам, хранящим отпечатки колес фургонов и следы грубых башмаков неустрашимых пионеров освоения пятого континента. За восемь дней нам предстояло проехать более двух тысяч километров по грязным проселкам, некогда названным Великим австралийским гуртовым путем. По ходу путешествия мы планировали, пройдя маршрутами первых исследователей этих мест - Павла Эдмунда Стшелецкого и Чарлза Стерта, не только встретиться с гуртовщиками в шестом поколении, но и узнать на вкус пустыни Симпсона (ранее - Стерта) и Стшелецкого.

Предрассветные лучи только-только начали золотить горизонт, а вся наша компания уже выкатилась из города Брокен-Хилл в сторону поселка Сильвертон. Характерный момент - если название Брокен-Хилл хорошо знакомо поклонникам внедорожного спорта во всем мире (именно здесь проходит знаменитый Outback Challenge), то развалины Сильвер-тона не столь известны. А между тем каждый из нас мог видеть эти живописные руины в фильме «Воин дорог» с Мэлом Гибсоном в главной роли.

И все-таки она круглая

Ну а теперь по делу. В нашем распоряжении была целая «флотилия» внедорожников, предназначенных для испытаний установленных на них устройств и систем ARB (начиная с огромных Super Duty F-250 с правым рулем и Toyota Land Cruiser, заканчивая относительно компактными Jeep Sahara и FJ Cruiser). Кстати, подобные натурные испытания, предшествующие запуску изделий в серийное производство, являются доброй традицией ARB. А поскольку наша компания представляла собой группу из тринадцати автомобильных журналистов, то можно было быть уверенным, что ни один пробой подвески, ни один перебой в работе двигателя не останется незамеченным. И вот уже зубастые шины молотят узкую полоску залитого битумом гравия к востоку от Сильвертона. Конвой перевалил через гребень затяжного подъема, и перед нами открылась плоская, как стол; и бескрайняя, как океан, красно-коричневая пустыня, простирающаяся до горизонта. Это была Мунди-Мунди.

Самая длинная изгородь

Те временем грязная извилистая грунтовка вела нас все дальше на север, через Барьерную гряду. Целью первого дня пути значился поселок Камерон-Корнер на границе трех австралийских штатов. В этих засушливых областях Аутбэка благосостояние и сама жизнь потомков переселенцев из Европы всецело зависит от природных условий. Несколько лет без дождей -и земля уже не может прокормить стада. Поголовье резко сокращается, и многие поселенцы вынуждены закрывать фермы, отказываться от земельных прав и возвращаться в большие города. Но выжженная солнцем пустыня только на первый взгляд кажется мертвой и бесплодной. На самом деле она наполнена жизнью. Вот огромными скачками пересекла дорогу и скрылась в кустах пара серых кенгуру (здесь их называют «скиппи», то есть «прыгуны»). А если поднять голову, то можно увидеть нескольких клинохвостых орлов, выписывающих геометрически точные круги над нашим конвоем. Но, в то же время, растительный покров удивительно скуден на протяжении всех пяти сотен километров до Камерон-Корнер.

Придорожный отель Cameron Corner Road House расположен на стыке границ трех австралийских штатов (Южная Австралия, Новый Южный Уэльс и Квинсленд). В мире, где расстояния оцениваются количеством запасных канистр с горючим, Камерон-Корнер - очень важное место. Ведь здесь можно залиться топливом «под завязку», а заодно - глотнуть «стабби» (холодного пива) и получить «таккер» (полноценный ужин). А еще здесь можно увидеть австралийский вариант Великой китайской стены, 5600-километровый (да-да, это не описка!) забор под названием Динго-Фенс. Эту гигантскую по протяженности изгородь начали строить еще в 1884 году, чтобы защитить стада фермеров южных территорий от нашествия кроликов, а сегодня она спасает от динго. Изгородь тянется вдоль 29-й параллели, пересекая пустыню Стше-лецкого к северу от города Инна-минка.

У природы нет плохой погоды

По мере того как конвой двигался все дальше на север, опаленный солнцем ландшафт открывал нам тайны своей геологической истории. Дело в том, что, хотя эта территория является одним из самых засушливых мест в мире, здесь очень много каньонов, некогда промытых бурными водяными потоками. Около одного из сухих ручьев неподалеку от города Кордилло-Даунз мы и разбили очередной лагерь. Основанная в 1875 году ферма Кордилло-Даунз содержит стадо овец порядка 85 тыс. голов. Здесь стригут лучшую в Австралии шерсть, большая часть которой отправляется на экспорт. Но безмятежность нашего вечернего отдыха омрачили тяжелые облака, угрожающе закрывшие северную часть горизонта. Похоже, десятилетней засухе в этих местах пришел конец. И действительно, ночью пошел дождь, продолжившийся и утром. Наши проводники связались с кем-то по рации и получили сообщение, что из-за сильных дождей некоторые дороги к северу от нас уже объявлены закрытыми. Причем среди них и дороги, пересекающие пустыню Симпсона (входящие в наш маршрутный план). И вот еще что я хочу сказать - австралийский Аутбэк знаменит своей красной пылью, которую здесь называют «буллдаст» («бычья пыль»). Под дождем эта «бычья пыль» превращается в скользкую и липкую пасту, более всего похожую на смесь глины с машинным маслом. Сами понимаете, каково вести машины по этому субстрату. В результате несколько сотен километров пути для нас превратились в непрерывное упражнение по отработке скольжений и управляемых заносов на высокой скорости. К вечеру австралийская погода вновь явила свой переменчивый нрав. Облака расступились, и в Бердсвиль мы въехали под бьющими прямо в лоб солнечными лучами.

Бердсвильские драчуны

Город Бердсвиль является столицей и центром снабжения огромного по площади графства, все население которого насчитывает... 326 человек. От ближайшего населенного пункта его отделяют почти три сотни километров. Известность городку принесли проходящие здесь в сентябре ежегодные Бердсвильские скачки. Во время их проведения население городка, основанного в 1882 году на окраине пустыни Симпсона, вырастает в десятки раз и доходит до шести тысяч человек.

Стоит толкнуть двустворчатые двери гостиницы Birdsville Hotel, как вас окутывает атмосфера австралийского аналога Дикого Запада, смешавшаяся со столь любимым искателями приключений духом байкерского клуба. И тут мы с нескрываемой радостью приступили к протиранию локтей за стойкой и открыванию пивных банок. Но наши впечатления от придорожного отеля в Аутбэке были бы неполными без случившейся поздним вечером драки в лучшем бердсвильском стиле...

Дорога на глубине пяти метров

На восточном краю горизонта разгоралось пурпурное зарево, звезды таяли, и в предутреннем свете можно было разглядеть полоску воды в месте, где еще вчера была растрескавшаяся от жары корка дна пересохшего озерца. Вода пробудила от спячки водяных жуков (все время с предыдущего дождя они провели замурованными в высохшем иле), и теперь белые цапли и ибисы важно вышагивали по мелководью, вылавливая их на завтрак. И вот уже первые солнечные лучи прорезали пустыню Симпсона, купая вновь возвращенный к жизни водоем в золотом сиянии утра. Тем временем мы тоже не сидели без дела: наш конвой штурмовал склон Большой Красной дюны, самой высокой дюны в округе (и, как нам сказали, самой большой подвижной дюны в Австралии). На самом деле эта дюна не так уж велика, высота от подножия составляет порядка 40 м, но с ее гребня видна панорама пустыни Симпсона чуть ли не на сотню километров.

Пустыня Симпсона - один из самых обширных в мире массивов параллельных дюн, и для того чтобы пересечь ее в направлении с запада на восток, нужна как минимум неделя. Но нас остановили не дюны, а сообщение, что прошедшие дожди залили дорогу, по которой мы должны были двигаться дальше. Причем «залили» -это еще мягко сказано! Согласно полученной информации толща воды над дорожным полотном местами достигала пяти метров! В общем, как бы это ни было обидно, стало ясно: придется развернуться и вновь отправиться в Бердсвиль для разработки альтернативного маршрута.

Никогда, никогда...

Но сначала мы решили доехать до оазиса Эйр-Крик. Обильная растительность и огромное количество птиц (их здесь несколько десятков видов) делают это место настоящим островком жизни в мертвом море песка. Единственная проблема: чтобы попасть в оазис, нам необходимо преодолеть брод глубиной немногим больше метра, то есть значительно глубже, чем верхняя линия капотов большинства наших машин. Головные машины, Toyota 79-series Land Cruiser Pickup, Land Cruiser 100 и F-250 успешно форсировали водную преграду, но оставили на дне такие глубокие колеи, что у остальных внедорожников шансов уже не было. Нужно было разворачиваться обратно, в сторону Большой Красной дюны. Форсирование брода в обратном направлении прошло далеко не так гладко: тяжелый Ford F 250 так «удачно» закопался в илистое дно, что вода покрыла водительское сидение. Когда же мы наконец вызволили F-250 из плена и вернулись назад к дюне, над Австралией уже выплыла огромная, как поднос, луна. Похоже, что мы достигли самой северной точки нашего путешествия, и утром наши машины возьмут курс на юг. Жалко, конечно, но надо сказать, что мы и так многое увидели. Эти места не относятся к числу рекомендованных туристическими проспектами. Здесь вас не побеспокоят толпы экскурсантов с рюкзаками и рычание автобусов с тонированными стеклами. Это - настоящая Австралия, «место за черной меткой», «Бэк'о Бурке» («пойдешь-не-вернешься»), «Не-вер-невер» (никогда -никогда). Так осей называют Аутбэк, место, способное из-за одной протяженности пустынных пространств стать тюрьмой без стен для человека, не имеющего средств передвижения, помимо собственных ног.

Золотые лучи восходящего солнца брызнули на красные пески пустыни Симпсона, расчерчивая равнину длинными тенями и возвещая о начале нового дня. Мы выбрались из «свэгов» и занялись обычной работой по снятию лагеря, означавшей, что половина пути уже пройдена. Первое, что мы увидели, вернувшись в Бердсвиль, - это облако пыли, вздымающееся над ездовым манежем и улетавшее на юг. Два дня назад это место было абсолютно пустынным, а теперь его окружала плотная шеренга пикапов и трейлеров, заполнивших грунтовую парковку. Нам повезло: мы прибыли как раз к началу традиционного родео. В мире, где вас отделяют от ближайших соседей десятки тысяч акров пастбищных земель, церковь, паб и родео становятся тем, что связывает разбросанных в пространстве людей и цементирует все сообщество.

Сидящие за столами выглядят, как стопроцентные австралийцы. В то время как умудренные опытом отцы семейств боролись с мясными пирогами, их бесстрашные сыновья вели боевые действия против непокорных бычков, пытаясь повалить последних на землю.

Великий австралийский гуртовой путь

Во всех странах с развитым животноводством до появления массового автотранспорта стада коров и овец перемещались на большие расстояния простым и эффективным способом: на собственных ногах. Результатом этих масштабных перемещений в Австралии стало появление Великого гуртового пути. Но его возникновение сопровождалось рисками, непонятными таким городским жителям, как мы. Представьте, что вы живете в центре огромной равнины без каких-либо геологических сдвигов и без значимых физических или топографических преград, но при этом от ближайшего морского порта вас отделяет более тысячи километров. В общем, вопрос, как доставить к морю живую продукцию через засушливые районы континента, стоял перед поселенцами со всей остротой. В середине XVIII века, когда источники воды вдоль маршрута еще не были разведаны, знаменитые гуртовщики Кларк и Кидман впервые провели двести голов скота из Бердсвиля до станции Маррее. По следам их каравана и прошла Бердсвильская тропа, ставшая для региона важнейшей экономической артерией, соединившей его с внешним миром. Перегон гурта до Маррее занимал около четырех недель, и успех предприятия нередко зависел от элементарного везения. Перегон был очень рискованным, и в случае нежелательного развития событий последствия оказывались столь печальными, что в 1880 году правительство Австралии начало финансировать целую программу строительства колодцев по маршруту движения отар.

Их похоронили вместе с машиной

В нескольких часах езды от Бердсвиля мы пересекли уходящую на запад и не отмеченную на карте колею. Наш проводник сказал, что она ведет к могиле семьи Пейдж. Сама могила - это простой белый крест, стоящий в том самом месте, где в 1963 году... сломался старенький автомобиль. Именно отсюда семья в составе пятерых человек - троих детей и их родителей - отправилась пешком через пустыню без воды и пищи. В надежде преодолеть 100 км до ближайшего поселения. Но сорокаградусная жара заставила их вернуться обратно, к машине, где они и умерли. Их тела нашли только через 11 дней. Причем они подверглись такому разложению, что фермеры предпочли выкопать бульдозером большую яму и похоронить всех прямо в автомобиле. Впрочем,нам подобная участь никак не угрожала. И дело даже не в количестве машин и не в наличие проводника. Просто боги дождя смилостивились над этой изнывающей от десятилетней жажды землей и столь обильно оросили ее влагой, что голубые ленточки ручьев на наших картах начали оправдывать свое название, превратившись из сухих оврагов в потоки.

Фактория на берегу Дервента

В середине дня мы заметили, что на Toyota Tundra сломано крепление стабилизатора поперечной устойчивости. При помощи подручных средств устранив поломку, мы двинулись в сторону фактории Мунгеррани. Она была основана на берегу реки Дервент (один из немногих практически никогда не пересыхающих источников воды в этих местах) и предназначалась для снабжения пастухов, фермеров и путешественников. Пробуренная здесь скважина увеличила значение Мунгеррани как места платного водопоя при перегоне гуртов скота. Эта скважина и сегодня питает теплой водой естественный бассейн, около которого мы и разбили лагерь.

Кстати, сегодня Великий гурто-вый путь - это не просто часть австралийской истории. Да, последний товарный гурт скота пропылил по Бердсвильской тропе в 1972 году, но десять лет назад перегоны по Великому гуртовому пути возобновились! Правда, на этот раз как ежегодное мероприятие для привлечения туристов. Шэннона Белла, гуртовщика и скотовода в шестом поколении, мы встретили неподалеку от Маррее. Его предки поселились на окраине пустыни Тирари в 1893 году, и с того времени его семья участвовала в перегонах скота. Шэн-нон и его братья - настоящие австралийские ковбои, продолжающие и сохраняющие традиции предков.

Cessna для австралийского фермера

В середине дня мы заехали в знаменитый Prairie Hotel. Если у вас есть обычай подбирать на дороге сбитых зверушек, чтобы приготовить из них на обед что-нибудь изысканное, то Prairie Hotel - это как раз то, что вы искали. Только здесь вам предложат такие деликатесы, как копченое мясо кенгуру, пирог с верблюжатиной и жаркое из эму. Естественно, мы не могли пройти мимо и отдали должное дегустации всей этой австралийской экзотики. А затем мы повернули на восток в сторону хребта Флиндерс. Проехав Лейх-Крик, мы свернули с главной дороги в каньон, поросший эвкалиптами. По мере того, как конвой набирал высоту, характер растительности менялся, а количество встреченных животных резко возросло. Например, остававшиеся «невидимками» на протяжении пустынной части нашего маршрута эму и кенгуру паслись в зеленой траве и скрывались в кустах при нашем приближении. Нашей целью была Уирреальпа, одна из старейших овцеводческих ферм в окрестностях хребта

Хозяева Уирреальпа - Уоррен и Барбара Фаргер - радушно приветствовали нас, когда конвой в сгущающихся сумерках вкатился на территорию фермы. Заходящее солнце окрашивало в теплые тона стены строений, возведенных еще в 1860 году. Отец Уоррена купил эту ферму в 1957 году, и с тех пор семья занята традиционным для Австралии делом - разведением овец и крупного рогатого скота. Площадь скотоводческих ферм в этой части планеты больше, чем кто-либо может себе представить. Например, владения Фаргеров отделяет от соседней фермы забор протяженностью в тридцать километров, а площадь принадлежащих семье земельных угодий составляет 2600 км²! На вопрос, как они умудряются держать такое хозяйство, Уоррен ответил, что для перемещения по своей собственности он использует кроссовые мотоциклы, внедорожники и... самолет Cessna.

Они любят свое пиво!

Утро началось с мелкого моросящего дождя, но он не помешал нам отправиться на штурм окрестного бездорожья. При такой площади фермы мы могли колесить по ней целый день, не опасаясь, что нарушим границы чьей-то собственности. По дороге нам встретились развалины давно заброшенной хижины гуртовщиков, выкопанные руками колодцы и даже небольшая система дюн. Дождь сопровождал нас в течение всей первой половины дня вплоть до того момента, как мы вновь въехали в ворота фермы и услышали звон колокола, сзывающий работников на ужин. Как говорится, «приехал в Рим - живи, как римлянин», а австралийцы так любят свое пиво...

Задолго до рассвета нас разбудил разнесшийся над фермой петушиный крик. Витавший в воздухе запах кофе и легкий ветерок заставили нас невольно вспомнить о временах, когда жизнь была проще. Из созерцательно-задумчивого настроения меня вывел скрип деревянных половиц в коридоре...

Обратно в Брокен-Хилл

Солнце прорвалось через заслон облаков, и снять крохотный самолетик Cessna 182 заложил крутой вираж над зубчатым изломом хребта Флиндерс, и перед сидящими в кабине открылась панорама разливающегося до горизонта озера Фроум и лежащей за ним пустыни Стшелецкого. С того момента, как восемь дней назад наш конвой отбыл из Брокен-Хилл, мы описали почти полный круг. За время путешествия мы проехали по маршруту Стшелецкого и застряли на стыке трех штатов в Камерон-Корнер. Мы оставляли шлейфы летящего из-под колес песка на склонах самой высокой дюны пустыни Симпсона и прошли по следам первопроходцев Великого гуртового пути. Теперь нам оставалось лишь проехать пять сотен километров по вполне приличной дороге и, таким образом, вернуться в начальную точку нашего австралийского маршрута...

текст: Крис КОЛЛАРД (Chris COLLARD)
фото: Фред М. Кригсман (Fred M. Krijgsman)
Крис КОЛЛАРД (Chris COLLARD)
перевод: Андрей СУДЬБИН