Полярное родео

Экстремальная экспедиция за овцебыками

На этот одинокий остров в Северном Ледовитом океане, половина которого расположена в Западном полушарии, а другая — в Восточном, нас занесло не простое любопытство. Цель его посещения была вполне конкретная — научная. И мы свою задачу выполнили, несмотря на все трудности, в основном природного характера. А в итоге получилось увлекательное путешествие — и по реке, и по океану, и на водном транспорте, и на квадроциклах, и на вездеходе Argo.

Остров Врангеля лежит на границе морей — Восточн о-Сибирского и Чукотского. И еще один интересный факт: через него проходит 180-й меридиан, а следовательно, и Международная линия перемены дат. Это значит, что когда на западе острова уже 5-е число, то на востоке должно быть по-прежнему 4-е. На самом же деле дата и там, и там всегда одна: ведь он весь, целиком, лежит не только в одной стране, но и в одном субъекте Федерации — в Чукотском автономном округе. И даже в одном его административном районе — Иультинском.

В 75-м году прошлого века на этот остров завезли 20 овцебыков (обитавших здесь ранее) с американского острова Нунивак, что в Беринговом море, возле юго-западной оконечности Аляски. С тех пор популяция этих животных выросла и сейчас составляет более тысячи голов.

У нас, работников Плейстоценового парка, всегда было желание завести холодоустойчивых и неприхотливых овцебыков. Это животное редкое, и несмотря на усилия по расселению, достать его в материковой части России очень сложно. Самый простой способ — арендовать вертолет и летать по полуострову Таймыр, стреляя по овцебыкам снотворным. Однако затраты на это мероприятие превысили бы все доступные для нас финансовые возможности. Потому и выходит, что единственное место, куда мы можем попасть при сравнительно небольших расходах, — это остров Врангеля, отделенный от материка проливом Лонга шириной 140 км.

Наша база и парк находятся в низовьях реки Колымы, в 130 км от арктического побережья, возле поселка Черский. По воде на Врангеля можно попасть, пройдя 800 км вдоль побережья и затем порядка 150 км в открытом море на север.

Перед отдачей швартовых

Экспедицию запланировали на осень. Из плавсредств в поход пошел 13-метровый малый сетеподъемник «Серый» — старое советское тихоходное судно ограниченного морского класса, т. е. способное удалиться от берега не более чем на 3 км. Но нас, конечно, такие нюансы смутить не могли. В качестве резервного (спасательного) судна мы буксировали белый 8-метровый пластиковый катер Yamaha по имени «Ретивый» — с 225-сильным стационарным двигателем Volvo-Penta.

Экспедиция состояла из четырех человек. Ее начальником, инициатором и вдохновителем выступал мой отец. В качестве помощника капитана пригласили Виктора Сороковикова, опытного «полевика» из города Пущино. С ним нашу семью связывают многие годы дружбы и совместной работы в экспедициях по всему северо-востоку Сибири. Третьим по значимости и возрасту был скромный автор этих строк. И самым молодым и неопытным, а потому легче всех согласившимся на участие в этой авантюре, оказался Алексей Третьяков — недавно пришедший из армии парень, работавший механиком на нашей станции.

На суда загрузили топливо, корм животным на обратную дорогу, инструменты, солидный запас провианта, резиновую лодку (на самый крайний случай) и еще тысячу и одну мелочь. При благоприятном стечении обстоятельств мы планировали обернуться за две недели. Если бы кораблик мог постоянно держать скорость в 5,5 узлов, т. е. 10 км/ч, поход занял бы 4–5 дней. Однако учитывая специфику края и риски, которые сосчитать и предвидеть вначале просто невозможно, продуктов закупили из расчета трех месяцев дрейфа или сидения на льдине. И это не считая 300 кг комбикорма в трюме, который тоже можно есть, если, конечно, понизить свои гастрономические требования. Кроме прочего, для поездок по острову мы загнали на палубу старенький квадроцикл Yamaha с тележкой.

В конце августа на Крайнем Севере температура уже около нуля. Полярный день закончился, но темноты еще нет, и в принципе идти можно круглые сутки.

Прощай, родная Колыма

Утром 25 августа мы отчалили от берега. Первые 130 км по реке — это наиболее безопасный участок пути, но и он может преподнести ряд неприятностей. Год назад мы на «Сером», тащившем маленькую баржу такого же размера, и еще двух алюминиевых «казанках» попали в шторм в дельте Колымы — в 20 км от моря! Да такой, что все якоря сорвало, лодки затонули. «Серый» мы бросили, обрубив канаты, а нас на баржонке вынесло на затопленный остров в дельте. Баржу три дня нещадно било на волнах, пока шторм не стих и нам на помощь не смогли прийти другие суда. «Серый» тогда выбросило на отмельный берег в 20 км от острова, где мы бедовали. Там мы его и нашли стоящим на суше в 300 м от воды. Достали его только зимой, пригнав по льду большой бульдозер, который волоком вытащил кораблик на реку. Так вопрос безопасности уже на первом участке пути встал достаточно остро.

Но в этот раз погода к нам благоволила. На реке был почти полный штиль. Нас с Алексеем, как самых молодых, поставили на вахту, а старшие перелезли на белый катер, который мы тянули за собой на коротком канате, и принялись отмечать начало экспедиции.

К вечеру дошли до бара Колымы. Тут уже немного качало... Как минимум, серьезные сложности возникали при варке пельменей, поскольку кастрюлю приходилось держать руками все 20 минут — чтобы не слетела.

Ночью вышли в море. Первые два дня шли на удалении от 1 до 15 км от берега. Погода была хорошая, волна несильная. Вахты несли 6 через 6 часов по 2 человека. Один за штурвалом, второй на подхвате. Половина носовой каюты была завалена кормом для животных, так что свободных было только две койки, на которых мы по очереди и спали, не раздеваясь.

Буксируемый «Ретивый» сильно тормозил ход и без того неторопливого «Серого», так что за час мы покрывали не более 9 км. Утешало то, что двигались мы хоть и медленно, но поступательно.

На третий день, узнав, что прогноз погоды на ближайшие пару дней благоприятный, решили срезать угол и от мыса Шалаурова взять сразу на остров Врангеля. Это значительно сокращало путь, но, безусловно, увеличивало риск. В открытом море идти опаснее.

В ледовом плену

Когда мы только вышли из бара Колымы, вода в море была чистая. Льдины попадались редко, однако по мере удаления от берега ситуация изменялась в худшую сторону. Зимой, когда море замерзает, шторма ломают ледяную корку. Ветер сбивает льдины в кучи, и такой процесс напластования льдов может идти довольно долго. В результате образовываются «айсберги» толщиной в десятки метров. За лето такие огромные плавучие острова, торчащие на несколько метров над водой, полностью не тают, а ветер гоняет их по всему морю. По мере приближения к острову количество таких льдин возрастало. Из-за этого в первую же ночь в открытом море решено было лечь в дрейф. Ночи стали уже достаточно темными, и шанс напороться на льдину сильно возрос. Сложность, однако, заключались в том, что при отсутствии хода «Серый» и «Ретивый» ставило боком к волне и било друг об друга. Предприняли попытку использовать тележку от квадроцикла в качестве плавучего якоря: привязали к ней веревку и выкинули за борт. Идея оказалась не из самых гениальных. Как якорь тележка работать отказалась, носом к волне нас не поставило, а вот на то, чтобы вытащить обратно на палубу эту громоздкую и тяжелую конструкцию, ушел час времени и половина здоровья всего экипажа.

С рассветом продолжили путь. Однако когда до острова Врангеля оставалось 25 км и стало отчетливо видно горы, мы вошли в полосу сплошных льдов. О том, чтобы пройти через нее нашей доморощенной флотилией, не могло быть и речи! Кроме прямой опасности не справиться с управлением, не вылавировать между льдин и сыграть в «Титаника», существовала весьма высокая вероятность того, что в любой момент направление ветра может поменяться. Движение льдов тоже изменит свое направление, и мы окажемся в ледяной ловушке. И вот тогда у нас есть все шансы сыграть уже в «Челюскин», который льды раздавили, как яичную скорлупу. В итоге нам пришлось повернуть на юг, обходя ледяное поле справа. Увы, при этом мы удалялись от острова. Шли по краю поля, где льды были не такие плотные и откуда в случае чего можно бы было выскочить на чистую воду. Размер поля мы представляли слабо. Чтобы уточнить ледовую обстановку, позвонили по спутниковому телефону домой. Но на снимках из космоса это поле вообще не было обозначено... В итоге весь день мы шли на юг, в лучшем случае иногда продвигаясь немного на восток. На вторую ночь попали в зону с небольшой плотностью льдов и нашли огромную льдину с «заливом», куда умудрились поставить оба судна. Мы зацепили якорь за лед и смогли спокойно поспать, не опасаясь быть раздавленными.

Утром третьего дня показался, наконец, край ледяного поля. Наш караван развернулся на север и пошел прямым курсом на остров Врангеля. Однако радость была недолгой... Через 5 часов хода мы вновь уперлись в сплошные льды. Выяснилось, что просто зашли в карман все того же поля протяженностью несколько сотен километров. Пришлось разворачиваться и идти обратным ходом. Таких карманов на нашем пути было еще два. Этот и следующий день мы тыкались, пытаясь пробиться на север и постоянно забирая на восток. Так мы пересекли 180-ю долготу и попали из Восточно-Сибирского моря в Чукотское, а заодно и в Западное полушарие. За время блуждания во льдах мы встретили 2 больших стада моржей по 300–400 голов в каждом. Моржи лежали на льдинах, так им много проще защищаться от своих естественных врагов — белых медведей. Кстати, медведя мы тоже встретили. Он был на льдине шириной в несколько сотен метров. Увидев нас, прыгнул в воду и попыталс я уплыть. Мы его, конечно же, догнали и вволю поснимали на фотокамеру. Внушительный зверь! У нас из оружия на борту был только маленький топорик, а потому, сделав снимки, мы благоразумно решили больше его не преследовать. Этой туше весом с тонну никто не мешал присоединиться к экипажу нашего корабля, что ничего хорошего не сулило. Поэтому мы легли на нужный нам курс, а медведь поплыл по своим медвежьим делам.

На четвертый день в открытом море мы наконец-то преодолели последний ледяной язык и вышли прямым курсом на остров Врангеля. Правда, мы уже успели так далеко отклониться к югу, что путь до него занял весь день.

Наконец приплыли!

На острове находится два поселка: Звездный и Удачный. Первый на западе, второй на востоке. Оба уже практически заброшены. Суммарное население острова на данный момент составляет примерно девять человек: пять на метеостанции, три инспектора заповедника и один эскимос, местный житель, который здесь родился и вырос. Летом население увеличивается за счет ученых и редких туристов, прилетающих на вертолете.

Вечером поставили «Серый» на якорь недалеко от берега, перебрались на «Ретивый» и причалили к Звездному. Только ступив на остров, я узнал, что он является местом обитания крупнейшей популяции белых медведей. Бросив взгляд на берег, можно было сразу увидеть одного-двух. А белые медведи — это одно из тех животных, которые совсем не против того, чтобы включить людей в свой рацион. В районе нашей станции в Черском белые медведи не водятся. Они редко отходят от арктического побережья. И при отсутствии опыта общения с этим хищником мы чувствовали себя несколько напряженно. В единственном обитаемом доме в этом поселке я прочитал массу плакатов о том, как надо себя вести при встрече с медведями. Особо понравился пункт: «Если на вас нападает белый медведь, защищайтесь». Оказывается, все просто. Хук справа, и все проблемы решены…

На момент нашего приезда в поселке было всего два человека: девушка из Москвы, занимающаяся изучением моржей, безвылазно сидящая в доме (в целях безопасности) по причине отсутствии этих самых моржей, и молодой парень — инспектор. Все остальные жители и посетители острова находились в другом поселке, Удельном, в районе которого и производится отлов овцебыков.

У нас была предварительная договоренность c руководством заповедника о том, что они поймают нам несколько телят. Как ловить овцебыков, мы, честно говоря, представляли слабо. В качестве предварительной подготовки мы заранее купили через Интернет два сеткометателя. Согласно инструкции, ими можно без проблем ловить любых животных весом до 60 кг. Однако еще дома отец потратил целый день, чтобы с 5 м хотя бы раз попасть в неподвижно стоящую бочку, так что особых надежд на это чудо звероловной техники мы не питали.

На следующий день осмотрели окрестности поселка. Ландшафты можно уже скорее отнести к полярной пустыне, чем к тундре. А выше в горах и вовсе видны лишь голые скалы, изредка поросшие лишайником. Чем кормится тысяча овцебыков на этом острове, понять довольно трудно. Трава растет только на удобренных участках возле поселка.

К обеду отчалили и пошли вдоль берега на восток, в Удельный. Погода все время стояла мрачная. Туман, сыро, температура около нуля. На катере везде холодно и промозгло. В рубке от двигателя еще есть хоть какое-то тепло, а каюта вообще лишена отопления.

Удельный оказался заметно крупнее Звездного. Возле поселка — удобная бухта с маленьким пирсом, в которой легко можно спрятаться от шторма. На берегу метеостанция — несколько зданий, часть из них разрушена или разобрана. Пейзаж «украшают» тысячи старых ржавых бочек, во многих до сих пор есть топливо. Чаще всего встречается солярка, но если очень поискать, то можно найти и авиационный бензин. Вверх по склону располагается сам поселок. Ровные ряды брошенных домиков. Среди них большое здание — школа. В общем, можно снимать фильм «Сталкер» и не тратиться на декорации. Три дома заняты инспекторами заповедника, все остальное брошено. Многие дома разбирают на дрова.

Пришвартовались, познакомились с метеорологами. Узнали, что работники заповедника во главе с начальником уехали из поселка на отлов. Поэтому остаток вечера мы потратили на осмотр окрестностей и налаживание отношений с сотрудниками метеостанции. Их всего пятеро. Начальник, по совместительству метеоролог, второй метеоролог, два механика и женщина-повар. Завоз продуктов — 1 раз в год, вертолетом, поэтому рацион не слишком разнообразный. Как я впоследствии выяснил, мужикам начальник выдает сахар по норме раз в месяц, они тут же ставят брагу, следом получают норму конфет, идут наверх к инспекторам и меняют у них конфеты на сахар в весовой пропорции один к одному. Этот сахар тоже идет на бражку — и начинается «день метеоролога» протяженностью 3–4 суток. Начальник не пьет, и в эти дни все измерения, которые надо проводить каждые 3 часа, делает сам.

Ночевали на катере. Провели от метео станции, где работает дизельгенератор, провод, в брошенных домах нашли новенький масляный обогреватель и двухконфорочную плитку «Мечта», очистили каюту от сена и комбикорма и вполне комфортно разместились на четырех койках.

Медвежьи проказы

На следующий день пошли наверх знакомиться с начальником заповедника, с которым до этого мы общались только по переписке. Как выяснилось, к нашему приезду уже наловили 7 овцебычков. Параллельно с нами к острову подошло какое-то большое судно из Анадыря с многочисленной группой американских туристов на борту. Судно стояло примерно в километре от берега на рейде, а туристов высадили на больших резиновых лодках. Людей моложе 60 среди них практически не было.

Лично меня эта встреча расстроила. Мы на остров Врангеля долго собирались, в том числе морально, пробились через ряд сложностей и опасностей, как «первооткрыватели», добрались до места — а там толпа рафинированных пенсионеров. Но на этом расстройства не закончились. Поднялись, бегло познакомились с директором заповедника и другими работниками, сделали снимки овцебыков в загоне, пообщались с несколькими туристами и вернулись вниз на катер. Тем временем туристы уехали, начальник заповедника по каким-то делам отправился с ними на судно, инспекторы также разъехались. В результате поселок остался пуст, чем не преминула воспользоваться белая медведица. Она пробралась в селение, сломала загон и убила одного молодого самца овцебыка. Остальные разбежались, растворившись в окутавшем остров тумане. Найти беглецов по горячим следам нам не удалось — видимость была метров 50. Инспекторы оседлали квадроциклы и начали цепью прочесывать остров. Овцебыки как сквозь землю провалились! Я тоже принял участие в поисках. Квадроциклы растворились в тумане, и вскоре я обнаружил, что бегу один по острову, кишащему белыми медведями, без каких-либо средств самозащиты. Минут через 20 испуганного бега встретил одного из инспекторов на квадроцикле Honda и с ним вернулся в поселок. Там директор заповедника, ругаясь отборным матом, заключил, что овцебыков «потеряли» и ничего лучше, чем завершить день распитием водки, он предложить не может. Идею мы поддержали.

Выходим на охоту

Следующие несколько дней ушли на поиски новых стад и отлов малышей. Овцебыки ходят группами по 20–30 голов. В стаде 1 вожак, самки и, как правило, от 1 до 4 телят. Со стадами, державшимися поблизости от поселка, сотрудники заповедника отработали еще до нашего приезда, и теперь в поисках животных приходилось уезжать километров на 30. Дорога на квадроциклах вдоль горных ручьев занимала часа по три в одну сторону. Отлов происходил так. Находили на каком-то склоне стадо. Все молодые (т. е. я с Лешей и инспектора) растягивались в цепь и брали стадо в кольцо. Овцебыки при виде опасности, как правило, вставали в каре. Затем к стаду приближался директор с ружьем, заряженным снотворным, и долго выцеливал малышей, которых взрослые старались прятать внутрь круга. Вне круга бегает вожак, крупный самец весом килограммов 500, с огромными рогами, и атакует всех, кто приближается к ним ближе чем на 30 м. Порой стадо может сорваться с места, и тогда надо срочно отбегать в сторону, чтобы не затоптали. Приходится бежать за ним пару километров и снова брать его в кольцо.

Минут через 5–10 после того, как в теленка попали, он ложится. Теперь, потихоньку передвигаясь, надо заставить стадо сместиться и забрать добычу. После этого ждать 3–4 часа, пока теленок не придет в себя. Тогда ставить его в телегу с установленными клетками и потихоньку тянуть 8-колесным вездеходиком Аrgо на базу. Едешь не быстрее 5 км/ч. Домой возвращаешься уже в полной темноте. Туманы в это время года постоянны, температура в районе нуля, сыро и ветрено. Через неделю такой работы сил уже не осталось, все простыли, но результат того стоил. В трюме серого катера разместились шесть молодых овцебыков. Убедившись, что прогноз погоды умеренно плохой, отчалили на Большую землю.

Спиннинг вместо навигатора

За те 10 дней, что мы находились на острове, ледяное поле отнесло в сторону, и обратный путь был практически свободен ото льдов. Однако попали в достаточно сильный шторм. Два дня мы вообще ничего не ели, стоять можно было, только упершись двумя руками. Бедные животные, мучимые морской болезнью, в трюме лежали лежнем. Канат, которым был привязан «Ретивый», норовил перетереться и оборваться. На огромных волнах, когда «Серый» находился в нижней части волны, «Ретивый» скатывался с самого верха и ходом влетал в его корму. В результате разбили надстройку на носу второго и замяли все леера на корме первого.

Шли круглые сутки. Ночи были уже абсолютно темные, спутниковые навигаторы по какойто причине «глючили»: координаты показывали, а вот направление движения — нет. Чтобы сохранять правильный курс в полной темноте, на нос катера установили удилище от спиннинга. Привязали к нему кусочек тряпки и держали неизменным направление, в котором он развивался на ветру. Маленькая 12-вольтовая лампочка на рубке катера слегка подсвечивала спиннинг — и так я отстоял две ночные вахты. Спал, сидя в рубке, вклинив тело между стеной и столешницей. Иначе в такую качку удержаться было нельзя. На утро третьего дня подошли к берегу возле заброшенного села Валькаркай. В страшенной прибрежной волне обогнули мыс Биллингса и спрятались от западного ветра. Погода стала лучше, шторм утих, облака рассеялись, вышло солнце. После обеда волна уменьшилась, и мы шли метрах в 500 берега. Когда видишь землю и спокойное море, чувствуешь себя гораздо увереннее.

После двух дней без еды я нашел на полу рубки эмалированную миску, в которой в куче раскрошенного печенья и затушенных бычков лежали два кусочка сырокопченой колбасы. Стряхнул влажный сигаретный пепел и съел. Вот оно, блаженство... Все спали, а я смаковал колбасу, крутил штурвал и наслаждался солнцем, голубой водой и 30-метровыми каменными «кекурами» — скалами, как бы растущими вдоль всего побережья.

Два последующих дня прошли практически без приключений. Волна была умеренная. Проходя мимо Певекской бухты, видели несколько стад китов. На третий день заходили в бар Колымы. Опять начало штормить. Шли боком к волне, и катер сильно болтало. С нетерпением смотрели на маячащий впереди мыс бухты Амбарчик. Там река, судно гидробазы и уже практически дом. Последние километры всегда самые тяжелые. В Колыме волна была небольшая, и до поселка добрались без проблем. Овцебыки, замученные, но здоровые, были выгружены в небольшой перестойный загон в парке и помещены на усиленное кормление, а мы, постаревшие лет на 10, вернулись домой к семьям. Лично меня дома ждали голые стены и ремонт. Но все лучше, чем туман, ветер и ледяные камни.

К сожалению, позже два овцебыка по разным причинам погибли. Но остальные так выросли, что мои егеря стараются общаться с ними только через забор... Теперь ищу возможности увеличить популяцию. Еще раз ехать на остров Врангеля не хочется. Один раз прокатило, а второй может так не повезти. Но кто ищет, тот всегда найдет.

текст / фото: Никита ЗИМОВ