Летим на юг

От Мурманска до Перми на Kia Sportage

Бабах! Дьявол, еще одна яма... Скорость — 120, и кузов Sportage содрогается от жесткого удара рычагов об отбойники. Еще яма, трамплин, полет и снова жесткий удар. В зеркала вижу, как взлетает в воздух идущая сзади машина... Куда ж мы так летим, ведь вроде бы еще не осень?

В последнее время многие автопроизводители распробовали такое блюдо, как дальние пробеги-путешествия. Распробовали — и вошли во вкус. Действительно, всем хорошо: компании получают поддержку интереса к моделям, которые уже нельзя назвать новинками, а наш брат-журналист — новые впечатления и материал для историй в журналах, блогах и на экранах телевизоров. Так что когда мне пришло приглашение занять место за рулем Kia Sportage FL на одном из этапов большого автопробега под названием «Север — юг», я колебался очень недолго. Проехать от Мурманска до Перми, причем не через густонаселенные центральные области, а по дорогам Карелии, Архангельской области и Пермского края? Естественно, еду! Тем более что присланная программа путешествия включала немало интересных объектов — древние петроглифы на Онеге, заброшенную телевышку, артиллерийский музей ОАО «Мотовилихинские заводы» в Перми...

Мурманск встретил нас чуть ли не тридцатиградусной жарой. По этому поводу заполярный город выглядел так, как будто он раскинулся на берегу не Баренцева, а Средиземного моря. Ошалевшие от такого подарка судьбы и погоды северяне чуть ли не поголовно переоделись в шорты, сланцы и сарафаны, а пляж на берегу речки Кротовой был забит купающимся и загорающим населением, как лежбище тюленями.

Наутро выехали из Мурманска довольно поздно... Дело в том, что коллеги, которых мы меняли, получили-таки свою долю приключений: на перегоне от Петрозаводска на одной из заправок прорвало пожарный водоем. Сотрудники заправки этого не заметили и вкачали в баки двух машин даже не горючее с примесью воды, а воду с некоторым следовым количеством солярки. Забавно, что третий Sportage, пополнявший бак на той же колонке из другого шланга, эта напасть обошла. Вода, как известно, от сжатия не воспламеняется, так что пришлось сливать жидкость из баков и промывать топливную систему.

Практически весь день мы ехали по шоссе М18, официально носящему название «Федеральная трасса «Кола», а в ароде называемому просто «Мурманкой». Поначалу — довольно аккуратно, но после пары проверок и окончательных регулировок топливной аппаратуры дунули уже «по-взрослому». Слава богу, трассу «Кола» нельзя назвать слишком уж загруженной, и обгоны «дальнобойных» фур никаких проблем не составляют. Первую остановку по традиции всех путешествующих по этой дороге сделали у монумента «Полярный круг». В гордом одиночестве наши машины оставались очень недолго: на стоянку у стелы под грохот «хеви-метал» зарулили две команды байкеров, направляющихся в Мурманск на мотофестиваль, одна из Питера, другая — из Прибалтики. Удачи вам, ребята, а нам пора в путь — в планах на этот день еще несколько сот километров.

Вообще «Мурманка» — потрясающе живописная трасса, особенно на том ее участке, что идет через Хибины. Чередование тайги, горной тундры, пронзительно-синих озер, подъемы и спуски, мосты через каменистые речки с прозрачной водой... Тут на каждом километре хочется встать на обочине и сделать несколько кадров. Но организаторы неумолимо мчались вперед, и пришлось заниматься неблагодарным делом — съемками из окна движущейся машины, возможными, естественно, только тогда, когда выпадала моя очередь занять штурманское кресло. Но мы все-таки свернули в сторону и заехали в Кемь.

Любопытное место — этот городок... Слышали о нем практически все (ну как же, достаточно вспомнить бессмертное «Йа, йа, Кемска волост» из булгаковского «Ивана Васильевича»). Кстати, в XVI–XVII веках Кемский посад действительно играл большую роль в обороне Поморья от нападения шведов. В наши дни туристы тут бывают в основном проездом: Кемь уже не первый век является водными воротами Соловков. Отсюда на острова отправлялись подвижники, жаждущие построить в уединенных скитах правильную христианскую жизнь, здесь грузились на карбасы стрельцы, которым предстояло штурмом привести непокорных монахов под руку патриарха Никона, здесь по скрипучим деревянным трапам заполняли трюмы катеров и барж заключенные СЛОН — Соловецкого лагеря особого назначения, а сегодня именно отсюда дважды в день отправляются на Соловки теплоходы с туристами.

Что такое Кемь

Кемь издавна служила местом ссылки непокорных. Существует даже легенда, что и само название произошло от того, что кто-то из русских государей (не то Пётр Первый, не то матушка Екатерина) подписывал рескрипты, вершившие судьбу неугодных, следующим неприличным образом: «Сослать к е... матери!» Рескриптов было много, царская рученька устала, и надпись сократилась до «Сослать к е.м.». Это, конечно, лишь анекдот — название «Кемский городок» фигурирует в летописях Соловецкого монастыря, датируемых началом XV века.

Сегодня ученые считают, что название произошло от реки Кемь, ну а слово «кем», или «хем», в свою очередь во многих индоевропейских языках означает «большая река». Например, Енисей (Улуг-Хем) образуется после слияния рек Каа-Хем и Бий-Хем. Вот только жили на берегах Белого моря представители совсем других языковых групп...

Ну а по дороге мы не могли не остановиться у еще одного интересного и в каком-то плане вполне исторического объекта — показавшегося нам заброшенным военного аэродрома «Подужемье ». Он известен тем, что именно отсюда взлетел на перехват корейского «Боинга» Су-15ТМ капитана Александра Босова. Сейчас «Подужемье» действительно не эксплуатируется, но появившиеся представители военной комендатуры дали нам понять, что объект все-таки военный, и попросили удалиться.

Переночевав в Медвежьегорске, в гостинице «Онежская» (этакий осколок СССР: четыре этажа, лифта нет, интернета нет, завтраков нет, половина сантехники не работает, в фойе очередь, потому что всем гостям нужно в двух экземплярах заполнить подробнейшую регистрационную форму, включающую и пункт «Цель приезда»), мы окончательно свернули с «Мурманки» и двинулись в дальнейший путь по местным трассам Р-5 и Р-2. Планы были наполеоновские: преодолеть почти 1000 км и добраться до Котласа. Соответственно, организаторы задали очень высокий темп движения. А дороги-то в Архангельской области, в которую мы въехали — полный швах...

«902-й» по расписанию не прибыл

Повенецкая лестница

Впрочем, еще до пересечения границ Карелии мы успели позавтракать в придорожном кафе «Уют» в городке Пудож (место знакомое, я здесь останавливался во время предыдущей поездки на Водлозеро — вкусно и недорого, рекомендую) и сделать остановку у знаменитой «Повенецкой лестницы» — большого каскада шлюзов Беломорканала. С точки зрения истории, Повенец — место прелюбопытное. В 1702 году поселок стал конечным пунктом «Осударевой дороги», водно-волокового пути, которым в ходе Северной войны всего за восемь дней были доставлены в Онежское озеро военные корабли Петра I. С их помощью в дальнейшем были взяты штурмом шведские крепости Кексгольм и Нотебург. Помните? «Зело крепок сей орешек был, но, славу Богу, благополучно разгрызен!» В тридцатые годы прошлого века географическое положение предопределило важнейшую роль поселка в строительстве Беломорско-Балтийского канала, но столицей «Каналстроя» стал все же Медвежьегорск, по одной простой причине — к нему уже вела железная дорога. Сегодня о тех временах напоминает деревянная церковь святителя Николая Чудотворца, построенная на берегу канала в 2003 году. По замыслу строителей, это не просто поселковый храм, но и памятник «каналоармейцам», отдавшим свои жизни за преодоление водораздела между Атлантическим и Северным Ледовитым океанами. Ну а в годы Великой Отечественной в районе Повенца шли тяжелые бои. Когда бойцы Красной Армии вынуждены были отступить, командование отдало приказ взорвать шлюзы. Огромный вал воды смыл и наступавшие войска противника, и все старые постройки Повенца, включая основанный еще в XV веке Вяжицкий монастырь.

Следующей нашей остановкой стал старинный русский уездный город Каргополь — тихий, очень патриархальный, может быть, не слишком благоустроенный, но по-своему уютный и душевный. Каргополь мог бы стать если не Меккой, то во всяком случае заметным туристическим центром — ведь в нем-то как раз новостроек очень немного, а старых, исторических зданий, наоборот, великое множество. Среди них — и храмовый комплекс Соборной площади, и старинные купеческие особняки. Но в отличие от «раскрученного» Великого Устюга, организованные группы сюда практически не едут. Соответственно, нет в городском бюджете и денег на серьезные реставрационные работы... А ведь история города, отсчитываемая с 1146 года, когда белозерский князь Вячеслав, разбив «чудь белоглазую», нашел «поле для отдохновения», назвал оное «Каргиным полем», учредил на нем свой стол и поставил острог, богата самыми разнообразными событиями — и трагическими, и героическими. В XVI веке Каргополь становится одним из важнейших торговых городов России и в этом качестве упоминается в отчете английского посла в одном ряду с Москвой, Нижним Новгородом, Астраханью, Ростовом и Ярославлем. В 1565 году Иван Грозный зачисляет его в число «царских опричных». В 1612–1614 годах Каргополь трижды осаждали поляки, но горожане «литовских людей побивали и многие городы и волости от воров очистили и преславные победы везде показали», за что им была дарована царская «Похвальная грамота». Естественно, он, как и многие города Русского Севера, служил и местом ссылки. Именно здесь в 1587 году по приказу Бориса Годунова был удавлен князь Андрей Шуйский, а в 1607 году в каргопольскую крепость был сослан, а после пытан, изувечен, ослеплен и, наконец, тайно утоплен в проруби вождь крестьянского восстания Иван Болотников.

Среди уроженцев Каргополя нельзя не упомянуть могучую фигуру Александра Баранова, «русского Колумба», каргопольского купца, одного из организаторов Российско-американской компании, основавшего в 1796 году на острове Ситха город Новоархангельск и ставшего правителем Русской Америки. Сейчас в честь Баранова на набережной, носящей его имя, воздвигнута стела с барельефом.

Ну и еще одна местная достопримечательность, немедленно заставившая меня вспомнить студенческую юность. Мы тогда с удовольствием п ли у костров песню про каргополку, давным-давно, в 50-е, написанну студентом биофака МГУ Димой Сахаровым, еще не ставшим доктором наук и вестным поэтом-песенником Дмитрием Сухаревым. «Полоскала каргополочка белье, стыли руки на морозе у нее...» Может, и вам довелось слышать это удивительно красивое произведение в исполнении дуэта Аллы Иошпе и Стахана Рахимова. Так вот, на берегу реки Онеги, в самом центре города, стоит неказистый сарай — общественная прачечная. Она построена над бьющими из берега ключами, так что вода под находящимся внутри деревянным помостом не замерзает даже в самый лютый мороз. Похоже, героиня песни занималась своим нелегким делом именно тут!

В машину я садился, мурлыкая все ту же песенку из юности: «город Каргополь, ах, город невелик... Но забыть его мне сердце не велит. Может, он и мал слегка, да Онега велика, да немеряны леса, да без края небеса...».

Заброшенные сокровища

Последнюю «культурологическую» остановку на архангельской земле мы сделали в деревне Тулгас. Там, прямо у обочины автодороги Архангельск — Котлас (дорога новая, но очень плохая), стоят в полуразвалившемся состоянии две деревянные церкви. Одна, Власьев- ская, построена в 1795 году, вторая, Климентьевская, в 1880-м. О том, что оба храма внесены в список памятников архитектуры и являются национальным достоянием, говорят только деревянные таблички. В остальном — разруха, бурьян и гнездящиеся в разваливающихся куполах вороны. Рассказывают, что еще относительно недавно во Власьевском храме был неплохо сохранившийся иконостас. Но в середине 90-х в деревне появилась « буханка». Приехавшие на ней люди представились экспедицией Русского музея из Питера, деловито разобрали иконостас, погрузили иконы в машину и отбыли. Когда представители местного общества охраны памятников решили прояснить судьбу культурных ценностей, им ответили, что ни о какой экспедиции руководство отродясь не слышало. А еще Тулгас известен как место одного из решающих сражений Гражданской войны: здесь отряды Красной гвардии сумели остановить наступление войск Антанты, оккупировавших Русский Север. Никакого мемориала или памятного знака по этому поводу в деревне нет...

На грани фола

Ну а все остальное время между этими остановками мы мчались на предельно возможной скорости. На следующий день гонка продолжилась. Мы двигались в режиме, который я бы назвал «ездой на грани фола» — а иногда и за гранью. И в Пермском крае мы поехали по совсем уж раздолбанным направлениям, причем пару сотен километров двигались по грейдерам, на которых встречались ямы глубиной в полколеса. А лидеры все жали и жали на гашетку, как будто мы ехали на время в каком-нибудь раллийном чемпионате. Иногда мне начинало казаться, что организаторы поездки специально подобрали маршрут и режим движения таким образом, чтобы все недостатки Kia Sportage FL выступили как можно ярче и чтобы этот неплохой в сути автомобиль оставил как можно более негативные впечатления. Действительно, хорошо известно, что подвеска — не самая сильная сторона автомобилей Kia, но, двигайся мы поспокойней, это не было бы столь заметно. Я раньше и представить себе не мог, что даже проезд по пологой волне на асфальте может приводить к пробою. Вот только скорость в такие моменты была километров на 40 в час больше той, что я выбрал бы на таком покрытии. Начали сказываться последствия этой гонки: в машине, за рулем которой я ехал, отказали сначала ABS, а затем и ESP да и амортизаторы явно перестали справляться с раскачкой. Ну а в итоге все получило логическое завершение. Когда за сотню километров до Перми мы выскочили на трассу М8, с нормальным асфальтом и разметкой, и нам начало казаться, что все уже позади, водитель фуры, которую я обгонял, решил, не глядя в зеркала, сам пойти на обгон. Мне не оставалось ничего другого, кроме как со всей дури жать на тормоз, что привело к неуправляемому скольжению влево. В итоге тормозила машина левым бортом об отбойник... И слава богу, что он был там, этот отбойник. Случись все метров на триста дальше — лететь бы «спортажику», аки колобку по косогору, прямо в лес, с непредсказуемыми последствиями. А так — подранный бок и четыре часа времени, потерянные при оформлении происшествия в ГАИ.

Так что же я вынес из этой поездки? Прежде всего, понимание того, что в России есть еще огромные территории, практически не исследованные автотуристами. Там, среди вековой тайги, есть настоящие жемчужины, до которых обязательно стоит добраться. Ведь мы так и не увидели ни петроглифов, ни телемачты, ни музея в Мотовилихе. Вот только не стоит превращать экспедицию в гонку, особенно если вы едете на такой не слишком приспособленной для раллийных подвигов машине, как Sportage. Тогда вы и увидите больше, да и автомобиль предстанет перед вами совсем в другом свете — удобным, комфортабельным и дружелюбным.

текст / фото: Андрей СУДЬБИН