Путешествиями на длинные расстояния сейчас никого не удивишь. Но поездка из Москвы в Дакар тем не менее остается выдающимся и ярким событием в ряду вояжей россиян в Африку. Уже давно ни Европа, ни даже африканское Марокко не являются для опытных автотуристов чем-то уж очень далеким, но дальше начинается «терра инкогнита», где бывали не многие самостоятельные путешественники, а также участники ралли-рейдов «Париж — Дакар» и подобных мероприятий
Отправляясь в Западную Африку на автомобиле, по пути из Центральной России пересекаешь множество географических и климатических зон — зону смешанных и широколиственных лесов, горные районы, субтропики Средиземноморского побережья и Северного Марокко, зону тропиков с пустыней Сахара и полупустыней на ее границе, саванны и тропические леса на побережье океана. Несомненно, наибольший интерес для путешественников представляет величайшая пустыня мира Сахара. Огромные тысячекилометровые пространства песка и камней, практически не населенные, разогреваемые солнцем до немыслимых температур, поражают воображение.
Транзитом через Европу
Итак, в конце декабря 2008 года из Москвы, взяв курс на запад, стартовала небольшая колонна из трех автомобилей. Смоленск, Белоруссия, граница с Литвой, теперь уже страной Шенгенского соглашения. Начиналось католическое Рождество, и машин на дорогах было мало — европейцы сидят по домам, поэтому Польшу и Чехию проехали быстро. По дороге осмотрели «город бравого солдата Швейка» Ческе Будеевице и горный замок в Чески Крумлове.
Европа изобилует горами. Множество горных хребтов разделяют европейские страны, и участники последовательно их пересекали. Судеты между Польшей и Чехией, Шумава между Чехией и Австрией, Альпы между Австрией и Италией, при этом ехали не по автомагистралям, а по небольшим местным дорогам, любуясь украшенными к Рождеству городками и открывающимися видами. По пути заехали в Венецию, а затем в Геную, форсируя Апеннины, и по Лазурному Берегу въехали во Францию. Новый год отмечали в воспетом Эмилем Золя и Сезанном Экс-ан-Провансе — небольшом городке на юге Франции.
Поездки по французской провинции увлекательны: просишь навигатор провести тебя к цели, минуя платные автомагистрали, и вот уже дорога ведет через милые городки, каждый из которых чем-то знаменит и славен. Замки, аббатства, виноградники, а вдоль побережья устричные фермы и, конечно, захватывающие морские пейзажи — таков юг Франции, симпатичный даже зимой.
Не менее красива и Испания — приморские городки, плантации оливок и апельсинов, Иберийские и Андалузские горы.
Гибралтарский пролив
5 января все участники встретились, как и в прошлом и позапрошлом годах, в испанском городе Тарифа, чтобы вместе пересечь Гибралтарский пролив на пароме.
Паромов из Европы в Африку много, здесь большой пассажиропоток, особенно в летние месяцы. Зимой паромы ходят полупустые и отправляются реже — каждые два часа днем из Тарифы. А еще из Малаги, Альхесираса, Альмерии и даже из Барселоны и Генуи. Паромом из Тарифы в Танжер можно добраться быстрее всего: 35 минут, и мы на Черном континенте. Африканский берег отлично виден из Европы — в этом году была хорошая погода. Переправившись и пройдя таможню, попадаем в город Танжер — бывшую столицу пиратов африканского побережья. Название города произошло от имени жены греческого великана Антея — Тинги.
Участники
Пришло время познакомить читателей с товарищами по путешествию. На Toyota LC 80 — отец и дочь Воронины — Николай и Наталья из Краснодарского края, на синем Pajero — супруги Федорченко — Дмитрий и Татьяна из Ростова-на-Дону, а также журналист Елена Горбачева. Дмитрий — участник многочисленных соревнований по трофи-рейдам, победитель Кубка Южного федерального округа. На красном Pajero — Леонид Михайлович Суховенко и доктор Андрей Безусов, тоже из Ростова-на-Дону. На Nissan Patrol — Николай Телегин, Вадим Фатиев и Светлана Чукина из Москвы. На «сотой» Toyota — семейная пара из Чебоксар — Ирина Рисс и Дмитрий Кондаков. На ВАЗ-2104 (по традиции в составе экспедиции оказался вазовский моноприводный автомобиль) — супруги Виктор и Наталья Солдатовы. На «Ниве2131» — Андрей Щелоков из Самары и известный видеооператор из Санкт-Петербурга Сергей Белостоцкий.
Танжер
Невольно я сравниваю свои впечатления с прошлыми впечатлениями о Марокко, и, надо сказать, что эта страна с каждым годом мне нравится все больше и больше.
Танжер, как и многие посещенные нами марокканские города, похорошел за последние два года. Подновлены фасады, отремонтированы дороги, на улицах много полицейскихрегулировщиков, и движение автотранспорта стало больше напоминать европейское, чем в прошлом году, хотя восточная хаотичность все равно присутствует. По узким улочкам мы едем к мысу Спартель, чтобы посетить пещеры Геркулеса. По легендам античного мира здесь жил Геркулес после того, как он открыл Танжер и создал Гибралтарский пролив с Геркулесовыми столбами (две скалы на его берегах — Мусса и Гибралтар). Пещеры сформированы водой и людьми, добывавшими здесь камень для жерновов. Январь в Марокко похож на наш май — и температурой, и появившейся зеленой листвой. Апельсиновые деревья полны плодов, спелых и сочных. Мы остановились возле апельсинового сада и нарвали в нем с позволения сторожа «солнечных фруктов». Говорят, что согласно арабской традиции, если путник хочет утолить голод плодами, то хозяин сада не должен ему отказать. Плоды насыщены соком и необыкновенно вкусны, не то, что их собратья в отечественных магазинах.
Фес и водопады
Путь наш лежит в Фес — религиозный и культурный центр Марокко с многовековой историей. В XIII веке это был один из самых значительных городов мира. Его жители — фесцы приветливы и радушны. Город активно реставрируется — король Марокко Мохаммед VI вкладывает немало средств в его восстановление, и это видно каждому. В Медине (старом городе) плиткой вымощены многие улицы, ремонтируются ворота Бу-Джелуд, через которые торжественно выезжал султан, штукатурят и красят многие дома. В Фесе много достопримечательностей — и мечеть Карауин (всего в городе более 800 мечетей), и медресе Бу-Инания, а одно из самых колоритных во всех смыслах место — красильни. На красильном рынке работает водяная мельница, перемалывающая семена, из сока которых делают натуральные красители для кожи. Однако специфический запах, исходящий от глиняных чанов с красителями, мешает долго любоваться сочной гаммой красок кожевенного производства. Но не только творения рук человеческих интересны в Марокко. Мы отправляемся на водопад Узуд, один из самых больших в Северной Африке. Вода здесь падает с высоты около 110 метров. Дорога взмывает над обширной равниной — главной житницей Марокко — и уходит в горы. Удивительно, но в горах полно снега — он лежит на оливковых деревьях, кактусовых изгородях (очень дешевое и практичное сооружение — попробуй переберись), на пальмах и вечнозеленых деревьях. В Марокко даже есть несколько горнолыжных курортов — там снег лежит два-три месяца в году. А сам водопад двумя каскадами спадает в ущелье, но сейчас зима, холодно, и воды мало. Летом же здесь полноводно, и, кроме того, в озерах под водопадом живут птицы и черепахи.
Пустынный Марракеш
Вечером нас ждет самый воспетый город Марокко — Марракеш. Однако и меня, и остальных участников экспедиции на главной площади Джема-эль-Фна ждало разочарование. Холод разогнал ежевечернее представление — не было ни водоносов, ни факиров с кобрами, ни рисовальщиц хной, ни предсказателей и фокусников — все отправились по домам. И только хозяева кафе под открытым небом с яствами в огромных котлах да продавцы свежевыжатого сока героически мерзли в непривычных для них условиях.
Наутро мы еще погуляли по холодному Марракешу. По случаю морозов (а для марокканцев пять градусов тепла — это очень холодно) многие магазины, лавки и кафе оказались закрытыми, город, который я в прошлом году запомнил бурлящим и многолюдным, теперь показался ненаселенным и пустым. Так же, как и в Фесе, в Марракеше ведется активное строительство — строятся торговые центры, дороги, ремонтируются улицы. По направлению к Агадиру прокладывается современная автомагистраль, и дорожные работы ведутся сразу во многих местах, а ведь еще год назад не было и намека на строительство. Правительство обещает, что дорогу построят к 2010 году, и быстро развивающийся курорт Агадир окажется связанным со столичными городами скоростным многополосным шоссе. Эх, в нашей бы стране так быстро строили…
А пока мы едем по старому шоссе, заполненному ползущими по живописным горным серпантинам фурами, груженными немыслимым количеством поклажи. Вообще, на Востоке машины принято забивать «под завязку», и, если места для груза не хватает, его укладывают все выше и выше, и кажется, что это сооружение из мешков и тюков вот-вот рухнет. Но перевернувшихся грузовиков мы в Марокко за три года так и не увидели.
Аргановое масло
Дорога проходит через предгорья Высокого Атласа, славящиеся произрастающим здесь деревом аргана. Аргания колючая, или «железное дерево» — вечнозеленое растение, живущее 200–300 лет, встречающееся только в этой части Марокко, ценно в первую очередь получаемым из косточек ее плодов аргановым маслом. Еще несколько десятков лет назад об этом масле было практически не известно за пределами Марокко, но сейчас спрос на него огромен, так как обнаружились его выдающиеся лечебные свойства — омолаживающие, восстанавливающие, успокаивающие нервы, увлажняющие кожу. Еще одно название масла — «марокканская виагра» — говорит само за себя. Однако не только люди пользуются ягодами арганы, которые немного крупнее оливок, — козы и другие домашние животные тоже любят лакомиться ее плодами, вызревающими дважды за год. И берберы, и арабы за века отработали технологию добычи косточек, ведь очищать волокнистые плоды от кожуры — нелегкий труд. Пастухи позволяют козам вволю есть плоды аргании, для чего животные даже забираются на деревья. Затем пастухи собирают козий помет, где мякоть плода переварилась, а косточка — нет. Далее они промывают косточки, женщины камнями разбивают скорлупу, вынимают сердцевину. Если масло предназначено для пищевых целей, то сердцевину обжаривают, а если для косметических, то нет, и тогда масло практически не имеет запаха. Его давят с помощью механических прессов и фильтруют через специальную бумагу. Полученное масло очень дорого, ведь для получения одного литра требуются плоды 7–8 деревьев и огромные трудозатраты на расколку скорлупы, которая во много раз прочнее, чем у знакомого нам лесного ореха. Поэтому случаи его подделки нередки.
Западная Сахара
Двигаясь на юг от Агадира, слева еще некоторое время видим горы — это отроги Анти-Атласа. Но за городом Тан-Тан, известным любителям ралли-рейдов тем, что здесь практически каждый год располагается бивуак «Дакара», начинается собственно Сахара. Берег обрывается скалами к океану, и волны методично молотят по их подножию, постепенно подмывая и обрушивая вниз куски камней. Местные рыбаки собирают во время отлива моллюсков и мидий — для этого они спускаются со скал по веревкам. Ветер гонит из пустыни песок, и песчаные ленты развеваются над океаном, как вымпелы.
Около Тан-Тана мы в первый раз заночевали на берегу океана в палатках — в той же впадине, что и в прошлом году. Однако в этот раз природа преподнесла нам сюрприз: ночью пошел дождь, а так как в глинистой пустыне вода плохо впитывается в почву, то через впадину к утру стал протекать самый настоящий ручей. Палатки не замочило, но любоваться небольшим водопадом и бурным потоком, льющимся в море, можно было прямо во время завтрака.
Обрывистый берег Атлантики тянется на сотни километров вдоль нашего пути, и не раз еще мы наблюдали крутые обрывы и выброшенные на камни корабли, потерпевшие кораблекрушение возле этих пустынных мест. Там, где находились пологие спуски к воде, мы спускались к океану, чтобы прокатиться по ровным песчаным пляжам Западной Сахары — государства, которое есть только на картах. Хотя Западная Сахара и обозначена на наших картах как территория с неурегулированным статусом, на самом деле с конца семидесятых годов прошлого века эта местность принадлежит Марокко. После обретения независимости от Испании Западная Сахара разделена между Мавританией и Марокко. Но уже в 1978 году было подписано соглашение об отказе Мавритании от территориальных претензий. С тех пор в развитие этой части Марокко, активно осваиваемой, королевство вкладывает немало средств. Вдоль шоссейной дороги тянется линия электропередач и водовод, строятся новые города и поселки, а крупные города — Эль-Аюн и Дахла — выглядят так, что на ум приходит сравнение с «городомсадом». В этих местах множество европейских туристов в кемперах, много французских кайтеров, и заметно, что регион активно осваивается туристами. Даже бензин и солярка оказались самыми дешевыми на всем нашем маршруте — около сорока евроцентов за литр.
Пограничная полоса с Мавританией встречает путешественников предупреждающими табличками «Осторожно, мины!» — далеко от дороги отъезжать не рекомендуется, в пустыне до сих пор остались минные поля. Ну а по дороге ехать абсолютно безопасно: движение оживленное, и много армейских постов и лагерей. Сразу после марокканской таможни начинается нейтральная полоса и заканчивается асфальт — ехать приходится по песчаной «писте», то есть колее в песке. Конечно, кто-то застревает, и на помощь приходит буксирный трос.
Мавритания встречает свежепостроенным пограничным терминалом (два года назад паспорта штамповали в глинобитной хижине). Пограничные формальности занимают теперь меньше времени. В прошлом году мы оформлялись пять часов, в этом уложились в три.
Мавританская Сахара
А сразу за таможней шоссе пересекает единственная в стране железная дорога, по которой ходят самые длинные в мире поезда, перевозящие железную руду из рудников в глубине материка к морскому порту Нуадибу.
Здесь мы прощаемся с дорогами и углубляемся в пустыню, чтобы два дня ехать по Национальному парку «Бан-Д'Арген». Этот парк создан для охраны перелетных птиц, останавливающихся здесь на пути из Европы в Центральную Африку отдохнуть и покормиться. Машинам трудно двигаться, так как плотный и слежавшийся слой песка чередуется с полосами рыхлого, где автомобили могут проехать только «ходом» или на спущенных колесах.
Именно здесь приходит понимание, что же такое пустыня. Ощущение тысячекилометровых пространств вокруг, по которым ветер веками гоняет массы песка, бесконечные равнины без единого ориентира и приметного места не позволяют разуму поверить в реальность происходящего. И невольно начинаешь уважать людей, которые живут и находят себе пропитание в таких, на наш взгляд, негостеприимных краях. Рядом с дорогой мы заметили верблюдицу с верблюжонком, и, подъехав поближе, поняли, что он родился буквально несколько часов назад — еще пуповина висит. Маленький и взъерошенный, он с удивлением смотрел на машины и людей, а его мама бдительно следила за пришельцами, ибо быстро уйти она не могла — пастухи связали ей передние ноги.
Постепенно колеи в песке становятся все глубже, и вот уже машины двигаются с трудом. Особенно тяжело ехать «четверке», ей на помощь часто приходит Николай Воронин на Toyota Land Cruiser 80 — самый подготовленный и опытный участник. Удивительно, но не все экипажи понимают необходимость снижать давление на рыхлом песке — в ход идут аргументы, что колеса «испортятся» от езды на низком давлении, и люди упорно копают песок и подкладывают сэндтраки под машины, при этом давление в шинах держат почти в три атмосферы. Ни увещевания, ни пример лихо ездящей на стравленных колесах TLC Воронина не помогают. На горизонте показалась и быстро увеличилась белая точка — к нам приехали егеря национального парка на «семидесятой» Toyota. Они удивились усилиям «копальщиков» и тоже предложили стравить воздух в колесах хотя бы до 1 атмосферы. Когда же шины были наконец спущены, то недавно еще беспомощно рывшая песок машина сама выбралась из песчаного плена. Нелегко дается наука движения по пустыне!
Братья по оружию
В путешествии нам не раз встречались полноприводные собратья-путешественники, которые на внедорожниках или кемперах, в качестве базы для которых выступают грузовики Unimog, как и мы, передвигаются по пустыне. Многие едут из Европы вплоть до ЮАР, не опасаясь ни вооруженных конфликтов, ни напряженной ситуации в некоторых странах Центральной Африки. Однажды нас нагнал австриец на Defender 90, в одиночку путешествующий по Африке и едущий по нашему маршруту.
На выезде из национального парка расположилась рыбацкая деревенька Нуамгар, про которую Ж.-И. Кусто снял фильм. Здесь люди дружат с дельфинами, которые помогают загонять рыбу в сети. Однако нам не довелось увидеть ни дельфинов, ни рыбалки, так как мы были атакованы толпой детей-попрошаек, пытавшихся буквально «растерзать» нас на «подарки». Путь до Нуакшота проходит по маршруту, доступному только во время отлива, и на биостанции мы первым делом поинтересовались уровнем воды. Сотрудник заверил, что сейчас отлив, и мы отправились в путь. Но дорога оказалась трудной: полоса между океаном и барханами узкая, и мы заподозрили неладное. Действительно, через десяток километров пришлось остановиться, так как пути дальше не было. Но через несколько часов море ушло, и обнажился пляж, по которому мы быстро доехали до начала шоссе, ведущего в столицу Мавритании Нуакшот.
Здесь я был два раза, и всегда город производил угнетающее впечатление. Но за последний год в городе произошли перемены — выросли новые городские кварталы там, где раньше были трущобы, на улицах стало больше деревьев, подновился асфальт, разбиты клумбы и цветники. Даже вездесущего мусора, состоящего в основном из пластиковых пакетов, становится меньше.
А к востоку от столицы начинаются сказочные места — свежеотремонтированная «дорога надежды», как ее называют мавританцы, идущая через Алег и Киффу на Нему, проложена сначала через пустыню, а затем по дну живописного горного каньона. Вокруг двухсотметровые скальные стены, а внизу, вдоль пересохшей реки, растут рощи финиковых пальм, пасутся стада коз и коров. Пустыня сменяется полупустыней, появляются заросли невысоких деревьев, местами пейзаж украшают возвышающиеся над равниной скалы. Поздно ночью мы остановились возле границы, в городке Аюн-эль-Атрус, чтобы назавтра покинуть Сахару и оказаться в Черной Африке.
P.S. Бывая в этих местах каждый год, замечаешь, что в Сахаре происходят изменения. Увеличивается европейское влияние, становится все больше хороших дорог, бензоколонок. И вместе с улучшением инфраструктуры уходит покой патриархальной жизни, все меньше заметно бедуинских палаток, и огромные стада верблюдов тоже, повидимому, откочевывают куда-то в глубь пустыни, подальше от шума и суеты. Жалко, ведь в Африку приезжаешь за экзотикой, за тем, чего не встретишь в нашей жизни, за первобытным образом жизни и первозданной природой, без налета надоевшей в обычной жизни европейской цивилизованности.
Продолжение следует
текст: Алексей МЕНЬШЕНИН
фото: Елена ГОРБАЧЕВА
Светлана ЧУКИНА
Николай ТЕЛЕГИН
Сергей БЕЛОСТОЦКИЙ
Наталья и Виктор СОЛДАТОВЫ
 |  |  |
Новый комментарий
Войдите на сайт чтобы получить возможность оставлять комментарии.