Арктика XXI века

Рассказ о том, как проходил очередной этап арктической экспедиции «Полярное кольцо». Дневники Владимира Чукова

Нынешней весной завершился очередной этап проекта «Полярное кольцо», осуществляемого центром «Арктика» (см.: «Великий северный путь». Ч.1. ORD. 2004. №1, «Великий северный путь». Ч.2. ORD. 2005. №1, «Колесная техника дрейфующих льдов». ORD. 2005. №5). В его рамках два пневмоколесных вездехода прошли около 3 тыс. км. Маршрут пролегал до побережья Баренцева моря и включал в себя побережья Печорского и Карского морей.

Справедливости ради надо заметить, что согласно нашим планам на февраль - июнь 2007 года намечался совершенно другой маршрут. Мы готовились к трансполярному переходу по льдам Северного Ледовитого океана. Однако по причинам, не зависящим от организаторов экспедиции, «сценарий» пришлось менять в экстренном порядке. Дело в том что единственный аэродром на Северной Земле, некогда служивший «воротами» в Арктику, сегодня пребывает в столь плачевном состоянии, что он оказался не в состоянии принять наш Ан-12 с техникой и экспедиционными грузами. Взлетно-посадочная полоса, некогда служившая надежным «пирсом» для тяжелых транспортных самолетов дальней авиации, не чистилась всю зиму, и подготовить ее к приему Ан-12 было невозможно. В лучшем случае, при условии помощи в восстановлении единственного роторного снегоочистителя, полоса могла появиться не ранее 20-х чисел апреля. Но стартовать на полюс в эти сроки мог только сумасшедший. В общем, нам оставалось завидовать полярникам... середины прошлого века. В те далекие годы на вооружении арктического авиаотряда стояли простые и надежные самолеты с лыжным шасси. Эти винтокрылые машины были способны работать в высоких широтах без всяких аэродромов, садясь на лед или любую ровную заснеженную площадку.

Придя в себя от столь унылых новостей с Северной Земли, мы принялись разрабатывать новый маршрут. И вот 2 апреля мы наконец покидаем Москву. В нашем распоряжении грузовой Mercedes и микроавтобус Iveco. Задача -произвести заброску автотранспортом как можно дальше на север. Судя по современным автомобильным дорожным атласам, такой точкой могли быть города Ухта или Сосногорск. Правда, Интернет «обещает» проезд хоть до берега Баренцева моря, но при этом скромно рисует по маршруту какие-то значки, обозначающие движение на речных паромах. А это уже явно из области фантастики. В общем, решено-идем на Ухту! Пред-лагаю вашему вниманию за- писи из путевого дневника экспедиции...

Запись от 8 апреля 2007 года

Сегодня утром двинулись в путь, хотя двое предыдущих суток ломали голову над выбором места старта. До Ухты добрались на третьи сутки. Льда на реке уже не было. Но у нас остается надежда на то, что в Со-сногорске на реке Ижме обстановка будет более благоприятная. Вскоре становится ясно, что наши чаяния тщетны. В общем, как мы ни надеялись «сесть зиме на хвост», ничего у нас не вышло. Впору идти вплавь, благо вездеходы у нас плавающие, а река течет на север.

Но тут выясняется, что существует один и, возможно, единственный вариант: нужно уйти дальше по трассе на восток в сторону Уральских гор. Там, на подходе к поселку Нижний Одес, есть дорога на Малую Перу. А оттуда, оставив позади «железку», можно добраться до поселка Ижма, что километрах в восьмидесяти выше от впадения одноименной реки в Печору. То есть как раз то, что нам надо.

Трасса на восток великолепная, по крайней мере она не идет ни в какое сравнение с федеральной трассой. Нефтяники себя уважают и предпочитают на своих Land Cruiser ездить по приличному асфальту. Выгружаемся у поворота на Малую Перу. Погода мерзкая: то дождь, то мокрый снег. Дорога раздолбана до предела (только на наших вездеходах и ездить), но другого пути нет, вокруг непроходимая тайга.

Постепенно втягиваемся в режим. Двигаемся, то поднимаясь на сопки, то пересекая ручьи, набухшие от весенних вод и готовые вот-вот сорваться вниз стремительными потоками. Но, как известно, первый день экспедиции «по определению» не может обойтись без приключений. На одном из прицепов разваливается ступица. Теряем колесо и догадываемся об этом только метров через сто, начав очередной подъем. Причина поломки очевидна- старая трещина. Эти прицепы служат нам уже третий год, а во льдах Карского моря им досталось сполна.

У проезжавших буровиков узнаем, что примерно в 25 км отсюда, на буровой, можно ступицу заварить. Саня Борисевич с Василием Елагиным на одном из вездеходов отправляются на поиски таежного «автосервиса», а остальные ставят лагерь. Первый день и первые 50 км позади.

Запись от 10 апреля 2007 года

Сегодня под вечер добрались до поселка Усть-Ижма. Впереди река Печора. Погода наладилась, легкий мороз, солнечно. По речному льду вездеходы идут легко даже с двумя тяжелыми прицепами на крюке. Спустя некоторое время таежная трасса вывела нас к Ижме. Все наши тревоги оказались напрасными - на реке лед, а о приходе весны можно судить лишь по высокому солнцу. У крайних домов Усть-Ижмы, на солнечном склоне, увидели большую группу деревенской ребятни. Подошли ближе. Пяти-десятилетние пацаны и девчонки были заняты тем, что силками ловили пуночек - полярных воробьев. На наш вопрос, зачем они это делают, деловито ответили: «Штук десять поймаем - суп сварим». Причем это прозвучало так подкупающе естественно, что никаких мыслей о жестокости по отношению к пичугам не появилось. Мы прокатили ребятню на своих вездеходах и прицепах до края села и двинулись дальше.

Запись от 12 апреля 2007 года

Сегодня пересекли Северный полярный круг. Оставив позади русло реки Печоры, идем на запад, в направлении Малоземельской тундры, придерживаясь русла реки Сулы. Тайга осталась южнее. Похоже, что зиму мы все-таки догнали. Доходит до -20 °С. Это радует, потому что путь впереди неблизкий, а раскисшая тундра в этом деле не помощник. Тем временем установился оптимальный распорядок и режим движения. Подъем около 7 утра. Горячий завтрак из продуктов, не требующих варки. Нужен лишь кипяток- причем вода кипятится в таком количестве, чтобы ее хватило на заправку термоса из расчета 1,5 л на брата. Это позволяет сократить до минимума время на «обеденный перерыв» да и по дороге раз-другой пропустить по чашке горячего бульона или чая. Вечером ставим лагерь, вновь кипятим воду для какого-нибудь «пятиминутного» горячего блюда. Ужин, как правило, в палатке. Так уютнее, да и возможность пообщаться всей командой, усевшись на теплые кариматы, тоже радует. Но такая благодать случается нечасто. Техника есть техника: мелкие поломки, постоянное желание что-то усовершенствовать, сделать более удобным в использовании.

Вот и Харьяха- наша крайняя точка на реке Печора. Поселок как поселок. Таких сотни, а то и тысячи по нашему Северу. Но с одним нюансом. В центре этого населенного пункта, рядом с небольшим симпатичным сквериком, установлен памятный знак с надписью, что здесь заложена капсула с обращением, вскрыть которую нужно в 2031 году. За населенным пунктом дорога благополучно растворилась.

Некоторое время шли лесом, по глубокой колее одинокого трактора, протащившего несколько длинных еловых хлыстов. Заметив по курсу болотные прогалины, рванули напрямик. Наши «автопоезда» благополучно лавировали среди деревьев по глубокому рыхлому снегу, и через пару минут мы уже вырвались на «оперативный простор». Но буквально на последних метрах наш второй прицеп не вписался в поворот и на приличной скорости врезался левым колесом в сосну. Резина спружинила, прицеп откинуло вправо, и мы благополучно выбрались на заснеженную целину. Столкновение не прошло без последствий - даже при движении по прямой след от пострадавшего прицепа теперь шел в метре от основной колеи... Конечно, на открытом и более-менее ровном пространстве на эту «мелочь» можно было бы не обращать внимания, но впереди вновь чернела полоса леса, и даже при наличии каких-то просек или лесных дорог двигаться с перекошенным прицепом было проблематично. Вскоре мы нашли толстую лиственницу и при помощи лебедок и домкратов взялись за дело. Но переусердствовали, и в результате дышло многострадального прицепа оказалось загнуто крючком. Разгибать обратно нельзя - металл переломится от знакопеременных нагрузок. Делать нечего, накладываем «шины» из мощных деревянных брусьев, увязываем все капроновой стропой и на этом завершаем так называемые ремонтно-восстановительные работы. Как ни странно, в результате прицеп вновь держит колею, хотя вид у него весьма плачевный.

Запись от 14 апреля 2007 года

Сегодня днем вышли на берег Баренцева моря. Последние 20 км двигались по руслу реки Индига. Задень до этого нам удалось-таки подремонтировать прицеп. В крупном поселке Коткино, что на реке Суле, оказались мастерские и сварщики, готовые помочь. Кстати, в этом населенном пункте есть дизельная, школа и спутниковая связь (сказывается близость к Нарьян-Мару, столице Ненецкого АО). Однако дорог никаких. Единственный транспорт - «Бураны». А все необходимое завозится в период речной навигации.

Пока ремонтировались, узнали, что в Индигу собирается большая группа сельчан со своей самодеятельностью. Идут на «Буранах» с санями-прицепами. Мужики - на «Буранах», а женщины - на санях. До Индиги по тундре километров сто двадцать, но для местных это пустяки. Подумаешь, несколько часов по морозцу в деревянном ящике на полозьях.

Честно говоря, я так и не смог себе представить, как могло бы выглядеть подобное мероприятие где-нибудь в Центральной России. Какой же нужен стимул, чтобы поднять 15 человек в деревне «А» и заставить их проделать подобный путь до деревни «В»? А тут всего лишь желание выступить перед соседями с самодеятельным концертом! Жаль, что «артисты» уехали раньше нас. Впрочем, на наших тихоходных «Торосах» мы за ними просто не смогли бы угнаться.

Движемся по тундре, видимость хорошая, а «буранная дорога» отмечена приметными вехами (пустыми бочками). После ночевки на краю лесного оазиса, пройдя пару часов по тундре, спускаемся на реку. Еще через час входим в поселок Индигу. Чувствуется, что когда-то это был большой поморский поселок, кипела жизнь. Сегодня о тех временах одни воспоминания. Проходим левым берегом широкого залива по направлению к метеостанции. Кстати, открыта метеостанция «Индига» была еще в 1935 году. Позже ее перенесли на противоположный берег, в самое устье реки.

Нас встречают метеорологи, муж и жена. За чаем они рассказывают о своей жизни, о планах на будущее, о том, что хотят заработать на квартиру в Архангельске, и искренне сетуют на то, что не хватает какой-то аппаратуры, материалов. А еще они с горечью говорят о том, что их депутат от округа, «полярник № 1», так ни разу и не побывал на станции. Знали бы они, в каком состоянии сегодня «полярки» по всему нашему Северу.

Запись от 17 апреля 2007 года

Второй день движемся по берегу Баренцева моря на восток, постепенно набирая широту. Море открыто, погода мрачная, а ветер порой до 15-18 м/с. Волны обрушиваются на узкую полоску ледового припая, обдавая его пеной и образуя толстую ледяную корку. Снег под ногами неожиданно коричневого цвета (это от песка и пыли, выдуваемых из береговых обрывов). Во время отлива льдины, приобретшие причудливые формы, болтаясь в прибое, садятся на песчаное дно, но очередной прилив вновь подхватывает их. Смотреть на эту картину можно бесконечно, но надо двигаться вперед.

Вскоре вновь не повезло нашим прицепам. Все началось с того, что шедший вторым «подранок» провалился в узкую трещину сразу обоими колесами, и только хорошая «тяга» на крюке и инерция выдернули его на противоположную сторону. Вскоре досталось и первому прицепу. Кусок рамы с прицепным устройством у него просто вырвало «с мясом». Отныне его судьба- быть вторым.

У «автопоезда», двигавшегося за нами, тоже не все ладно. Провалился первый прицеп, причем две бочки с соляркой переворачивают его таким образом, что одно колесо смотрит в небо, а другое полностью скрывается в трещине. В ход идет многочисленный такелаж, но справиться с 700-килограммовой конструкцией удается не сразу. Только перевернув тележку вверх колесами (таким образом закрепленная поверх бочек аппарель оперлась о лед), удается вытащить его из воды.

Движемся вдоль припая. Порою его полоса сужается метров до десяти. Причем все эти метры завалены выброшенными во время прибоя льдинами, а не успевшая замерзнуть вода то тут, то там образует топкие снежно-водяные «болота». Приходится выбираться на берег, а он весь изрезан глубокими оврагами. В условиях плохой видимости двигаемся почти на ощупь, частенько выходя из кабины, чтобы оценить обстановку. Перспектива свалиться или просто уткнуться носом в непроходимый овраг не радует, так как сдать назад с двумя прицепами без посторонней помощи просто невозможно. Приходится уходить дальше от береговой черты, где тундра ровнее.

Время от времени попадаются заброшенные избы. Как правило, они расположены в устьях небольших речушек. Возраст этих строений не будучи специалистом определить сложно. Но, к своему удивлению, в одном из таких заваленных снегом домишек я обнаружил вполне современный документ - ксерокопию свидетельства о выделении земельного участка для промысла некоему г-ну Петру Выучейскому. Кстати, фамилия эта в здешних краях достаточно распространенная. А на Печоре, выше Нарьян-Мара, есть даже крупное поморское село Выучей-ское. Не менее удивили нас и книги, обнаруженные на полке: «Математика после уроков» и «Путеводитель по Финляндии»...

Однако завершить ходовой день без «приключений» не удалось и на этот раз. От судьбы, как говорится, не уйдешь... Стоило нам подумать, что дорога стала проще и совершать пешие развед выходы уже не обязательно, как произошло то, что должно было произойти. Головной вездеход медленно скатился в узкую ложбинку, спускающуюся к руслу небольшого ручья. Ложбина плавно поворачивала вправо, скрывая перегиб и... глубокую яму под многотонными снежными козырьками, нависающими со стороны крутого правого берега. В какой-то момент колеса вездехода потеряли сцепление с ледяной коркой, и машина с двумя тяжелыми прицепами заскользила вниз. Попытка не угодить в яму закончилась не в нашу пользу. Выворачивать влево было уже бесполезно. Машина шла вниз, все больше и больше кренясь на правый борт. Финальный аккорд - удар правым колесом о подножие вертикальной стенки, которой заканчивалась яма. В результате поломка ступицы. Колесо подмято под нос вездехода, рулевая тяга деформирована, а сзади, со склона, поджимают два прицепа с четырьмя бочками солярки.

Ремонтные работы решено было начать утром, а сегодня, для очистки совести, решили проскочить одним вездеходом вперед на 15 км, до п/ст. Сенгейский Шар, в надежде, что там есть электросварка. Увы, и на этой «полярке» жизнь едва теплится. Нет не то что сварки - отсутствует электричество как таковое. Комната, в которую мы вошли из темных сеней, была едва освещена огрызком свечи. Так что нам даже не удалось разглядеть лица сидящего за столом полярника. Извинились за беспокойство, попрощались и двинулись в обратный путь. Один плюс от нашей поездки - разведали хорошую дорогу по припаю.

Утром вновь сварочные работы, насей раз на АКБ «Титан-Арктик». Правда, по какому-то недоразумению у нас слишком тонкие электроды, и шансов, что массивную деталь удастся проварить, мало. Тогда-прощай, передний привод! Ковырялись полдня. Но не прошли мы и пары поворотов по каньону по направлению к морю, как колесо вновь отвалилось. Решение принимаем радикальное: дальше наш вездеход идет без переднего привода. Чтобы облегчить его участь, бросаем один прицеп, взяв с него элементы подвески и колеса. А поскольку полностью распределить груз на оставшиеся три прицепа нереально, делаем волокушу из наших двух 4-метровых аппарелей и размещаем на ней наиболее габаритные грузы. Волокуша заменяет четвертый прицеп и идет в «экипаже» головного вездехода.

Еще часа три творческой работы, и мы вновь движемся вперед. Надо отдать должное тяговитости вездеходов. Замена прицепа волокушей практически не ощущается, что наталкивает на крамольные мысли об отказе от колесных прицепов в принципе. Единственная дополнительная забота-следить за состоянием волокуши, периодически освобождая ее от груза плотного мокрого снега.

Заночевали неподалеку от «полярки», а наутро двинулись дальше на восток, разжившись парой досок, чтобы усилить конструкцию нового «транспортного средства». День проходим без происшествий. Идем тундрой, от одного геодезического знака к другому. Многие из них уже истлели, но на некоторых можно разглядеть вырубленные топором названия точек или найти проржавевшие таблички, из которых следует, что большинство знаков установлено в 1949 году.

Уже вечером подходим к месту, отмеченному на картах как поселок Ходовариха. Впереди полуостров Русский Заворот. За ним открывается Печорская губа, и наш дальнейший путь будет зависеть от состояния льда. Никакого поселка давно уже нет, только покосившиеся постройки метеостанции да маяк в полусотне метров от жилого дома «полярки». Встречает нас единственный обитатель здешних мест, метеоролог Слава. Еще пару лет назад их было трое, но вначале чем-то заболел один. Его вывезли на большую землю, там он вскоре и скончался. Зимой станцию покинул напарник Славы - тоже напала какая-то хворь. Сейчас он лечится, и Слава надеется, что он скоро вернется на станцию.

Утром обратили внимание, что рядом с маяком стоит неприметный ящик, обнесенный оградой из металлических прутьев со знаком радиоактивной опасности. И это в нескольких десятках метров от жилья! Может, в этом и кроется причина «естественной убыли» в составе полярной станции «Ходовариха». Но Слава на эту тему разговаривать не хочет, все равно уезжать ему отсюда некуда.

Запись от 20 апреля 2007 года

Позади еще три дня тяжелой дороги по раскисающей тундре и изъеденным весенним солнцем рыхлым прибрежным льдам. Скорость движения порой падает до 8-10 км/ч. Температура иногда доходит до пяти градусов тепла, а в полдень, когда солнце поднимается выше, становится просто жарко. Снег начинает «парить». Весна, кажется, вновь догнала нас, а впереди еще добрая половина пути.

Однако есть и маленькие удачи. Во-первых, Печорскую губу удалось пересечь по льду. Во время этого перехода мы наткнулись на останки сухогруза «Севастополь». Полуразрушенный корабль стоял на мели в нескольких сотнях метров от берега. Зрелище удручающее, а ответа на вопрос, в чем причина, по которой мощный стальной корпус оказался расколот, как орех, местами выворочен рваными краями наружу, мы так и не нашли. Позже нам говорили, что его зажало льдами и корпус раздавило. Только трудно себе представить, чтобы в этих краях были столь мощные льды. Да и вид у сухогруза такой, будто его «раздавило» изнутри...

Вскоре подошли к поселку Вангурей. Сегодня это вотчина газовиков. Но похоже, что здесь они не очень давно - люди живут в вагончиках. Вокруг уже полно мощной импортной техники, доставленной морем. Вторая за этот день удача - наконец нормально заварили злополучную ступицу.

К вечеру следующего дня подошли к Варандею. От старого поморского поселка сохранилась только горстка покосившихся домишек да погост, растянувшийся вдоль берега на сотни метров. Только здесь и нашли выход с морского льда на берег, петляя между покосившимися крестами. Вышли и сразу же уперлись в цивилизацию - разбитую вдрызг грунтовку. В основном это песок и глина, превратившиеся в киселеобразную массу. Но деваться некуда- с моря уже подперла вода. Ползем, раздвигая и толкая вперед эту густую коричневую массу, и молим Бога, чтобы не словить какие-нибудь «подарки» в наши нежные шины-оболочки. Неожиданно головной вездеход перестает тянуть. Скорость не более 5 км/ч, а на незначительных подъемах машина глохнет или буксует. Внешних признаков, объясняющих причину происходящего, нет. И тут в свете уходящего за горизонт солнца обнаруживаем, что металлическая пластина толщиной около 5 мм (ею мы усилили полозья своей волокуши), вывернулась и «пашет» дорожное полотно на глубину 15-20 см! Буквально голыми руками мы вырвали злополучную железяку и, грязные как черти, двинулись дальше. Перспектива ночевки в условиях подобной «цивилизации» нас не устраивала, и, с трудом найдя проход в лабиринтах из трубопроводов, мы наконец выбрались на просторы раскисшей тундры.

Ночевали километрах в десяти от поселка, а утром с трудом дотянули до берега. Наши вездеходы пробивают в снежной болотной жиже глубокую траншею. Высоты болотных сапог хватает не всегда. Лопаты вновь стали наиболее популярным орудием труда. На припае на наше счастье ситуация вполне благоприятная, и мы резво доходим до мыса Медынский Заворот. Отсюда начинается наиболее интересный участок-пересечение Хайпудырской губы. По всем признакам легко она нам не дастся. Но это мы знали еще в Москве, планируя именно здесь опробовать весь арсенал технических средств и тактических приемов.

Наступающая на пятки весна и небольшое отставание от графика подталкивают к принятию решения идти круглосуточно, сменяя друг друга за рулем. Вначале лишь пешня и лопата позволяли двигаться вперед. В общем, история повторяется. Постепенно высокая гряда торошения оттесняет нас все дальше в глубь бухты. По черному небу нетрудно догадаться, что за грядой открытая вода. В сгущающихся сумерках принимаем решение не лезть напролом, а заранее отойти к югу, чтобы предпринять очередную попытку пересечь губу в наиболее узком месте - напротив мыса Синькин Нос.

Ретируемся. Идем в 7-8 км от берега. А между тем за бортом уже настоящая ночь. Дорога на какое-то время стала легче, но буквально через полчаса мы вновь оказываемся среди торосов и участков тонкого льда. Здравый смысл заставляет остановиться и осмотреться. В свете фар пешком проходим несколько десятков метров. За торосами поля тонкого льда, надежность которого вызывает серьезные сомнения. А дальше - зловещая чернота, соваться в которую в первом часу ночи измотанными и уставшими за тяжелый ходовой день будет совершенно неправильным. Разворачиваемся и по своим следам возвращаемся к ближайшему подходящему для ночевки месту. Хлебнув теплого чайку из термосов, сразу же забираемся в спальники. Утро вечера мудренее...