Рейд двух морей

Как проехать от Белого до Черного моря? Внедорожный рейд «Волок-2008»

За сколько, по-вашему, можно проехать от Белого до Черного моря на УАЗе? Не спешите спорить о четырех или пяти днях. Например, наш занял три недели и семь тысяч километров… Вот только не надо намеков на мои водительские навыки и способность ориентироваться в пространстве. Аналогичные показатели были продемонстрированы и другими участниками рейда «Волок». Старт пробега состоялся утром 20 апреля в Архангельске, а финиш – вечером 9 мая в Тамани.

Три недели весны… За это время в нашей стране произошло множество перемен. Появились проталины, двинулся на реках лед, сошел снег, и расцвели первоцветы. И все это пронеслось перед взорами путешественников, мчавшихся через всю европейскую Россию навстречу перелетным птицам. Время, помноженное на пространство, дало невероятный эффект: окружающая действительность менялась буквально с каждым часом пути. Мы видели, как наступает весна, и чувствовали каждый ее шаг, параллельно наблюдая за сменой природных и климатических зон. И я вдруг (уже в который раз) с удивлением обнаружил, насколько Россия все-таки большая и… разная.

Быстрая картина мира

Скажу вам по секрету: автор, идейный вдохновитель и главный организатор «Волока» Алексей Мочалов на самом деле задумывал все совсем иначе. Маршрут должен был быть короче, но при этом сложнее для прохождения (он делался в расчете на подготовленные внедорожники). То, что надо все менять, обнаружилось лишь в феврале, когда на оргкомитет обрушился буквально шквал заявок от людей на стандартных (читай городских) машинах. В срочном порядке пришлось искать и прописывать объезды труднопроходимых мест. Соответственно выросла (почти до половины) и доля асфальта. Но задача от этого не изменилась: проехать с севера на юг, от моря до моря, минуя большие магистрали, и заново открыть для себя свою страну.

В общем, этакий вариант известного «Рейда двух столиц», но в более грандиозном масштабе. Но не думайте, что три недели – это очень медленно и долго. Галсы маршрута предполагали достаточно высокий темп (в среднем 400 км в день). А по смеси проселков, грейдеров и убитых жизнью шоссе, да еще в формате «культурной навигации», это действительно очень много. Но именно в этом постоянном движении и был весь драйв рейда: не успеть остановиться и как следует «прирасти», чтобы в следующий миг увидеть что-то новое. И действительно, мы видели многое, но при этом совершенно не погружались в местную жизнь. Поначалу это казалось даже немного странным. Понимание, что именно в этом и состоит суть «Волока», пришло лишь после «экватора» экспедиции, когда накопленные обрывки впечатлений стали выстраиваться в цельную картину мира, в которой одну из ключевых ролей играла скорость.

От Белого

А началось все с того, что после полуторадневного марш-броска из Москвы на север сквозь слякоть и дождь мы вдруг с удивлением обнаружили себя посреди ясного зимнего вечера в Архангельске. Над бескрайними ледяными просторами дельты Северной Двины кружили прилетевшие не вовремя утки, а по тротуару бодро топала возвращавшаяся из субботнего похода стайка лыжников…

Общий сбор: восемь экипажей участников (включая и нашпресскар) и одна машина организаторов. Действительно, у всех практически стандартные машины, в лучшем случае оснащенные грязевой резиной. Вот они: Mitsubishi Pajero и L200, Nissan Navara, Pathfinder и Patrol Y61, Land Rover Discovery 3, Mazda BT-50…В легком недоумении узнаю об изменившейся за последние полтора месяца концепции маршрута. Похоже, при новом раскладе мы будем самыми медленными. Есть, правда, еще один УАЗ из Северодвинска. Ну да ладно, жизнь покажет…

Утро. Завтрак, совмещенный с брифингом, станет для команды «Волока» теперь доброй традицией на все три недели. Каждый экипаж получает бумажный список из нескольких десятков точек на день, который после забивки всех цифр в GPS превращается в стройный линейный маршрут. Часть точек помечена словом «фото». Что означает: место, достойное особого внимания. Впрочем, для нас в силу специфики профессии таких фототочек на маршруте нашлось гораздо больше. Итак, курс из города на Белое море. Холодные соленые брызги, заваленный льдинами берег и наши внедорожники, выстроившиеся шеренгой на полосе прибоя. Все, начиная с этого момента каждый километр будет приближать нас к морю, но уже к Черному.

По странному стечению обстоятельств точно такие же мысли были и еще у… пяти экипажей. Путь к храмам мог бы так и остаться ничем не примечательным, если бы через пару километров обледеневшей лесовозной колеи с ее бортиков не стащило Nissan Patrol, причем стащило прямо в скрытый под снегом ручей. Массы УАЗа оказалось недостаточно, чтобы вытащить тяжелый японский внедорожник даже при помощи лебедки, но при этом я мог свободно кататься вдоль, поперек и даже по диагонали болотной дороги. Это-то и усыпило бдительность...

Оставшиеся четыре машины были отправлены вперед, а я начал разворот по болоту, чтобы, упершись в дерево, винчевать недвижимый Nissan. Маневр удался лишь наполовину, и в конце концов УАЗ тоже угнездился в болотной жиже. В общем, пока мы общими усилиями двух экипажей лоте. Его экипаж перебрался к нам, и УАЗ быстро домчал нашу компанию до храмов и обратно. Оставался пустяк – развернуть Nissan и поставить его на «дорогу». И вот тогда значение слова «волок» стало для нас буквально осязаемым. Сколько раз мы перецепляли лебедку, какие комбинации из блоков сооружали и за что якорили тягач, уже и не вспомнить. Операция по извлечению осложнялась и тем обстоятельством, что мы еще не знали: на «японце» оторвалась и упирается в землю защита двигателя. К рассвету железяка была напрочь смята, Nissan вытащен на финишную прямую, а усталость взяла свое. И УАЗ аккуратно привалился на бок с разбортированным колесом.

Каждому свое

К нашему с Ирой приятному удивлению после Неноксы экипаж Nissan не стал догонять «основные силы» по главной дороге, а отправился вместе с нами собирать все интересные маршрутные точки, любоваться красотой северной природы и изучать традиционную деревянную архитектуру. Так, командой из двух машин, весь маршрут до самого Черного моря мы и прошли. На пути были самые разные внедорожные происшествия и приключения, но такого изматывающего «волока», как на Поморском берегу, на нашу долю больше не выпало. Впрочем, я подозреваю, у каждого экипажа были свои подобные моменты. В общем, «волока» хватило на всех.

Остальные участники, включая тех, кто присоединялся к пробегу позже, тоже объединялись по две-четыре машины. Оно и понятно: путь долгий, бездорожья и поломок хватает, так что вместе сподручней. Хотя были и одиночки. Но самое удивительное то, что в ходе общения с участниками других команд выяснялось: маршрут у каждого был свой. Вроде бы все ехали по одним и тем же путевым точкам, но впечатления при этом откладывались самые разные.

Кто-то выезжал раньше, ктото позже, кто-то шел напрямую, а кто-то искал объезды. Для когото главным было доехать до финиша, а для кого-то – оказаться во всех наиболее интересных точках пути. При том, что за время экспедиции в ней поучаствовало около трех десятков экипажей, каждый находил свое. Видимо, то, что искал. Но что характерно, все новоприбывшие получали бездорожья по полной программе обычно в первый же день. Максимум – во второй. Оно и понятно: свежие силы плюс жажда приключений дают в сумме непредсказуемый результат. А потому находились экипажи, для которых первый день едва не становился последним, и такие, для которых становился…

Все или по частям

Конечно же, идейный смысл такого рейда, как «Волок», в том, чтобы пройти его от начала до конца. Только тогда становятся оправданными заданный темп и вынужденные асфальтовые перегоны. Но понимая, что не все желающие смогут вырваться на три недели экспедиции, организаторы разбили маршрут на пять географических частей. Самая северная, «Раскольный берег» (от Архангельска до Каргополя), прошла под знаком тающего снега и монументальной деревянной архитектуры. Ледоход, полноводные реки, рубленые мосты с массивными ледоломами, шатровые церкви, столетние избы в два этажа с расписными фронтонными подшивами и фантастической резьбой. При этом практически полное отсутствие асфальта на маршруте задавало умеренный темп передвижения, и мы успевали общаться с местными жителями, фотографировать и исследовать брошенные дома, в которых находилось немало интересных предметов вроде таблички «Добровольное общество страхования от пожаров Олонецкого уезда».

От асфальта до болот

Следующий этап, «Русь дремучая», пролегал через леса центрального региона до Спас-Клепиков. Именно здесь случились самые заметные изменения в природе. Едва наша команда выскочила из Архангельской области в Вологодскую, как сразу, из-за неувязки с паромными переправами, пришлось выходить на асфальт. Это был один из самых больших асфальтовых перегонов на всем маршруте – до Белозерска. И одновременно с этим в лесах по краям дороги закончился последний снег. А на Белом озере тем временем начинался ледоход. До сих пор я не видел ничего подобного… Ветер с озера вдруг усилился, и вслед за этим раздался громкий шелест. Пытаясь найти источник звука, я вдруг увидел, что подтаявшая ледяная корка, закрывающая озеро, движется на берег, медленно вылезая на песчаный пляж широченным языком! Иногда ледяной край закручивался, подламывался, образуя мини-торосы, а лед все продолжал ползти. Минут через пятнадцать все внезапно стихло. Мы не стали дожидаться продолжения. Надо было мчаться дальше, ведь ночевка намечалась только под Череповцом.

Именно на этом этапе приключилась основная свистопляска с дорогами. Казалось бы, обжитые и населенные места, но гдето из-за разлива сняли понтонную переправу, где-то перепахали полевой проселок, где-то лесная колея раскисла до полной непролазности даже для подготовленных машин, а где-то вода в броде поднялась выше уровня шноркеля.

Мчащиеся впереди всех организаторы оперативно извещали участников о смене маршрута и новых точках sms-рассылкой, но из-за каждой такой неувязки рос дневной километраж, и уменьшалось время на то, чтобы неторопливо осмотреть интересные места. Впрочем, в этом, казалось бы, привычном для нас регионе тоже хватало своих открытий. Например, кацкари – отдельная субэтническая группа русского народа, живущая на западе Ярославской области, по реке Катке. Кацкари сохранили в своем быту и говоре довольно много от старины и… финно-угорских племен, некогда населявших эти места. Сейчас эти гостеприимные и трудолюбивые люди довольно активно развивают у себя этнический туризм.

Тем временем «Волок» пролетал сквозь неторопливые тихие провинциальные города, в каждом из которых хотелось остановиться и спокойно погулять. Но за окнами машин лишь названия мелькали: Устюжна, Весьегонск, Углич, Нерехта… Причем мелькали с такой скоростью, что лишь по считанным кадрам на флешке фотоаппарата можно будет потом убедить себя, что в этих местах ты все-таки был. Но ведь все это не настолько далеко от Москвы, чтобы не съездить сюда еще раз. Стоило этой мысли появиться, как все стало на свои места: сознание настроилось воспринимать наш сухопутный полет как разведку местности под будущие локальные экспедиции.

Ну а красивым финалом «Руси дремучей» стали леса Мещеры. Именно здесь единственный раз за весь маршрут пришло ощущение дома. А как известно, дома и стены помогают… И, может быть, именно поэтому, несмотря на все накопившиеся технические неполадки, довольно сложные раскисшие участки дорог через болота мы прошли достаточно легко.

Логический «экватор»

Дневка в Спас-Клепиках была отмечена двумя заметными событиями: массовым пополнением рядов экспедиции новичками и ударным «субботником» для тех, кто шел с самого начала. Разбитые грейдеры дали о себе знать, и автомобили стали потихоньку «раскручиваться». Кроме того, почти у всех хватало мелких, но неприятных поломок. Причем они еще пока незаметно, но уже начали накапливаться. К тому же многие экипажи привезли из мещерских луж немало подмоченных вещей, а пуховики и валенки уже просто требовали упаковать себя в непромокаемые чехлы и спрятать подальше. Здесь, в Мещере, уже вовсю буйствовала зелень и цвела черемуха.

Вот только дневка эта оказалась на несколько десятков километров раньше, чем Мещера закончилась. А потому весь следующий день опять прошел под знаком воды. Кульминацией стала затопленная дорога вдоль реки Пры. На этой «магистрали» уровень воды колебался в районе полуметровой отметки на протяжении нескольких километров! Более того, глубина увеличивалась и своего максимума достигла уже перед самым выездом на высокую землю. Здесь уровень воды местами превышал метр, и требовалось выбирать верную траекторию.

Когда же мы подъехали к наиболее сложному участку этого брода, то увидели, что на последнем островке уже собралось несколько экипажей, готовых ринуться в пучину, но никак не решавшихся это сделать. Мы пошли первыми, поскольку мой УАЗ оказался самой высокой машиной. Правда, к этому моменту в «раздатке» перестал включаться передний мост. А потому исправно исполнявшая роль штурмана Ира Королева, надев забродники, сперва со всей ответственностью исходила вдоль и поперек все шесть сотен метров подводного участка, ища компромисс между твердостью дна и глубиной, а затем мастерски провела меня по мелям на твердый берег.

След в след за УАЗом прошел Patrol, на верхнем багажнике которого восседал видеооператор экспедиции. Но остальным экипажам наша траектория показалась то ли слишком путаной, то ли рискованной (выбирая между вязким дном и глубиной, машины пару раз «ныряли» по капот), и они пошли путем собственных проб и ошибок. Но, увы, поиски лучшей доли превратились в очередную спасательную операцию с наиболее серьезными последствиями для техники за всю экспедицию. У Jeep Grand Cherokee от попавшей внутрь воды «умерла» АКПП, а Chevrolet Niva получила гидроудар…

Черная и белая земля

За Окой началась совершенно другая Россия. Возникло даже впечатление, что к северу и югу от этой водной преграды живут два разных народа. Различались дома, быт, хозяйство и даже типажи местных жителей. В этих деталях Мещера была откровенно ближе к Поморскому берегу, чем к заокской Рязанщине. А та, в свою очередь, как мы увидели дальше, скорее тяготела к Дону и Кубани. Конечно, это довольно грубые сравнения (в каждом регионе хватает своих особенностей), но они наглядно показывают ту границу, роль которой исполняет… Ока. Но чтобы это осознать, нам потребовалось проехать несколько тысяч километров.

Тем временем черноземные поля, лесополосы, реки, усадьбы и асфальт мешались в пестрый калейдоскоп впечатлений. Обилие домашней живности и активность крестьян на полях вдруг напомнили о том, что в нашей стране существует еще и такая вещь, как…сельское хозяйство. Причем местами существует очень даже неплохо. Плюс внеплановое участие экспедиции в высадке дубовой рощи на Куликовом поле (оно добавило участникам не только новых впечатлений, но и приличный кусок асфальтового километража), плюс внеочередные ремонты, то и дело подстерегавшие какую-нибудь из машин. Больше всего досталось шедшему с нами от самого Белого моря питерскому экипажу на Pajero – у автомобиля пришлось переваривать раму!

А еще мы к этому времени научились ориентироваться в лоскутном одеяле сельхозугодий и находить оптимальные пути через овраги. Оставался неясен лишь смысл названия этапа – «Белогорье». Его лишь на третий день пути (имеется в виду маршрут этапа) открыл… шагающий экскаватор – гигантский механизм, неторопливо куда-то шедший через вспаханное поле под Воронежем. Оказалось, путь его лежал из одного мелового карьера в другой. А вскоре нам встретились и сами карьеры. Но собственно Белогорье началось южнее Воронежа, когда белые грунтовки стали забирать круче вверх по холмам. Пошли участки лиственных лесов, а с их опушек стали открываться почти что горные пейзажи.

Вода в пустыне

От Белогорья нам предстоял еще один длинный асфальтовый перегон до Элисты через Волгодонск. Он казался бесконечным, тем более что в столицу Калмыкии мы добрались уже глубоко в ночи. А наутро снова культурный шок: нас окружали блестящие золотом пагоды и буддийские статуи. И это при том, что буквально по соседству тянулись неасфальтированные улицы с пыльными палисадниками. По маршруту в этот день ночевка предполагалась уже на Каспии, а сам путь проходил по малолюдным просторам калмыцкой степи, переходящей местами в пустыню.

В степи прежде всего поразило обилие цветов и птиц. Чуть ли не на каждом столбе орлиное гнездо, а вокруг кружились другие разнообразные пернатые. Пыльный степной проселок позволял «валить» на всю катушку, лавируя между ям и взлетая на трамплинах. Но, увы, раллирейдовый «полет» был прерван внезапным рвом, прокопанным поперек дороги. Последовал жесткий удар и… обрыв кронштейна подушки двигателя. Пришлось возвращаться самым малым ходом в затерянный в песках поселок Тавн-Гашун, чтобы там из подручных средств чтонибудь «соорудить».

Ремонт затянулся надолго, но завершился полной победой разума над железом. Машина полноценно вернулась в строй и была готова к новым испытаниям. Разумеется, добираясь в ночи до лагеря, мы уже не видели красоты цветущей пустыни. Зато на следующий день по пути до Артезиана были вознаграждены обилием птиц, ходовыми песчаными проселками и великолепными видами.

Самым удивительным во всем этом было обилие околоводной птицы. Кулики, утки, крачки самых разных видов облюбовали эти засушливые места. Впрочем, не совсем засушливые. Во-первых, поблизости шумело Каспийское море, а во-вторых, из земли в нескольких местах били ключи, наливавшие вокруг себя целые озера. К этим-то источникам сходились на водопой стада, и слетались птицы, почти не боящиеся человека. Одно только обидно: нам так и не довелось увидеть сайгаков. Лишь один из наших экипажей рассказывал, что заметил на горизонте удаляющееся стадо этих антилоп. Но кто знает, может быть, это был просто мираж… А вечером дорогой контрабандистов через солончаки мимо попадающихся навстречу цистерн с «паленым» спиртом мы выбрались в предгорья Кавказа.

Кавказ подо мною

Увы, финальный этап «Волока» оказался не «переписан» под упрощенный маршрут. К тому же в горах пошли дожди, а участники экспедиции едва укладывались в график. Итог неутешителен: практически весь кавказский путь прошел по асфальту, а темп ускорился. Так что основными впечатлениями стали потрясающие виды дальних снеговых вершин и… назойливые работники ГИБДД. По поводу и без повода нас тормозили здесь чаще, чем на всем остальном пути. Причем каждый раз начинался «конкурс на самый дурацкий вопрос» с соответствующими внеконкурсными ответами. Такое впечатление, что они просто передавали нас друг другу по рации как некую диковину. Впрочем, скорее всего мы и впрямь были для них редкой птицей: не каждый день заносит в эти края людей, едущих от самого Белого моря. Но чу! Я же помню, с каким удивлением на нас реагировали на севере, когда мы говорили, что едем к морю Черному...

Наградой за два асфальтовых дня Кавказа стал последний оффроуд бросок к морю, начавшийся спуском с плато Лаго-Наки. Нашпуть пошел горными проселками через леса на Новороссийск. Навигация здесь оказалась довольно сложной. В горах очень сложно придерживаться верного азимута, а «прямая» дорога то и дело превращается в серпантин или заканчивается тупиком на какой-нибудь местной вершине. Так, в блужданиях по горному лесу, мы и встречали 9 мая. Судя по карте, Черное море уже где-то рядом, но при этом оно все еще скрыто от наших глаз. И лишь выбравшись из леса под самым Новороссийском (а точнее – над ним), мы увидели синюю гладь, тянущуюся до самого горизонта. Добрались…Остался пустяк: перегон до Тамани и финальный ужин с видом на Крым.

P.S. Первый «Волок», по словам его организаторов Алексея Мочалова и Андрея Саакяна, проходил в «пилотном» режиме. То есть обкатывалась сама возможность такого рейда. А вот на следующий год все будет по-другому: планируется провести полноценное внедорожное мероприятие с легкой спортивной составляющей. Тем более что пять машин, полностью прошедших весь маршрут, наглядно показали, что такой рейд в его нынешнем формате глобального GPSориентирования очень даже возможен. Да и на наш взгляд, нынешний «Волок» (пробег организован стараниями всего двух человек при помощи нескольких волонтеров) можно считать удачным проектом. Особенно, если на следующий год удастся утрясти большую часть неувязок по маршруту.

текст: Евгений КОНСТАНТИНОВ
фото: Ирина КОРОЛЕВА
Евгений КОНСТАНТИНОВ